С «поляроидом» в аду: Как получают МБА - [97]

Роберт Максвелл сидел за массивным столом, футах в сорока от входа. Окна высотой десять футов выходили на панораму из лондонских крыш. Сам он выглядел ростом не менее шести футов. Веса в нем, должно быть, было фунтов триста. Волосы и брови черные, как смоль — слишком черные, явно крашенные, — а костюм и рубашка отливали неоновой голубизной, оттеняемой ярко-розовым галстуком-бабочкой. Первое мое впечатление: цирковой медведь.

— Мистер Робинсон, — проурчал Максвелл. Он взял мою руку в свою лапу и покачал ее, как ручку водяного насоса. — Присаживайтесь.

Я присел на стул, Максвелл медленно втиснул свое огромное туловище в кресло, напоминая человека, садящегося в горячую ванну. Уилкс же продолжал оставаться на ногах, пока Максвелл не махнул ему нетерпеливо рукой, показывая на соседний стул.

— Итак? — Максвелл обратился к Уилксу. — Что же мы будем делать с этим молодым человеком?

Мне показалось, что Уилкс нервно сглотнул.

— Мы с Питером подробно поговорили о его карьерных интересах, — ответил Уилкс (это, разумеется чистая неправда), — и решили, что Питеру больше всего подойдет работа в электронной масс-медия.

Далее Уилкс рассказал, как долго он ждал подходящего человека, который помог бы ему с финансами и маркетингом для телевизионной собственности Максвелла в Европе. "Я мог бы внимательно проследить за Питером на первых порах и помочь ему побыстрее войти в курс дела. А потом, через год-два, можно было бы попробовать дать ему кусок бизнеса в собственное управление".

Вот как? Самостоятельно управлять куском бизнеса через год-два? По моим личным оценкам, в два раза больше времени у меня уйдет, чтобы научиться работать секретарем на телефоне… Максвелл с минуту молча обдумывал слова Уилкса.

— Нет, — ответил он, наконец. — Никуда не годится. Это означало бы использовать мистера Робинсона совершенно неверным образом.

И затем Максвелл изложил нам, как же именно надо использовать мистера Робинсона.

— Мистер Робинсон будет работать моим личным ассистентом. Он будет сидеть возле меня за столом переговоров. Например, в эту субботу, когда я отправляюсь в Москву, вы, Уилкс, летите со мной. Но как только мистер Робинсон начнет на нас работать, такие поездки будет делать он. По возвращении он будет извещать вас о тех решениях, что были сделаны, и о тех действиях, что вы и остальные в этой организации должны предпринять, чтобы такие решения внедрялись. Месяцев через шесть-восемь я уже буду знать мистера Робинсона достаточно хорошо, чтобы решить, что делать с ним дальше.

Уилкс порозовел.

— Ваш ассистент? — пролепетал он. — Но Питер совершенно не в курсе бизнеса и…

Максвелл неопределенно помахал рукой.

— Я решил, — сказал он. — От вас только требуется выяснить, согласен ли мистер Робинсон принять мое предложение. Если «да», то договоритесь о зарплате и дате начала. А если «нет»… — тут Максвелл вновь махнул рукой, словно отгоняя муху.

В дверь просунулась голова секретарши: "Ариель Шарон на телефоне, мистер Максвелл".

— Вы свободны, — сказал он Уилксу. Затем грузно навалился на стол и поднял телефонную трубку, собираясь разговаривать с израильским премьер-министром. "Эрик! — прогромыхал он, пока мы с Уилксом выходили из кабинета. — Как у вас там с погодой в Тель-Авиве?" За всю встречу я не проронил ни слова.

Уилкс закрыл за нами огромную дверь и отошел вглубь холла, подальше от секретарских ушей. Затем прямо взглянул мне в глаза и сказал — дословно: "Эту работу вы не хотите". Уилкс выглядел болезненно, но даже видя это, я решил было, что он шутит. Иначе как объяснить, что он пытается расхолодить меня, когда всего лишь минутой раньше его собственный шеф предложил мне место? Но Уилкс вновь повторил: "Вам это не нужно. Не идите сюда". По причинам, которые я не понимал, Роберт Максвелл приказал доставить меня из Калифорнии в Лондон, чтобы сказать мне ровным счетом три слова: "Мистер Робинсон. Присаживайтесь". После чего использовал мое присутствие, чтобы унизить одного из своих менеджеров. Надо полагать, для Уилкса и так было не с руки возиться со мной. Но он, вероятно, рассчитывал, что я, по крайней мере, буду подчиняться ему. А теперь Максвелл сказал, что по сути дела именно Уилкс будет мне подотчетен.

Он отвел меня обратно в свой офис. Сел за стол и, теребя в руках скрепку для бумаг, забрал обратно все те слова, что часом раньше говорил про Роберта Максвелла. Максвелл славится непредсказуемыми вспышками гнева. Жесток к подчиненным. Никаких социальных гарантий у меня не будет. Личный ассистент? В один прекрасный день Максвелл взорвется, с ходу меня уволит и оставит куковать где-нибудь на взлетно-посадочной полосе в Москве.

— Отчего бы вам прямо сейчас не сказать мне: "Я не хочу эту работу". Ну давайте же, говорите: "Я… не хочу… эту… работу…"

Я ответил, что подумаю. Но, покидая уилксов кабинет, я испытывал желания работать на Роберта Максвелла не больше, чем идти в услужение к Джаббе из "Звездных войн".

Тремя неделями позже я устремил свои стопы в штаб-квартиру NeXT, фирму Стива Джобса в Редвуд-сити, что в десяти минутах езды от Стенфорда. В то время как у Максвелла было огромное, в стиле арт-деко, здание, словно раздутая декорация из фильма 30-х годов, штаб-квартира Джобса напоминала музей современного искусства: чистота, простота, функциональность, даже зализанность. В глубине холла я заметил лестницу, под которой было устроено нечто вроде клумбы, но без цветов, а с ворохом гравия и щебенки, и решил повременить пока с секретарями и взглянуть на это дело поближе.