С первого взгляда - [26]

Шрифт
Интервал

И действительно, газетчик, явно предпочитавший бруклинский вариант австралийского кроля, уже находился на расстоянии футов двадцати от берега.

Они разыскивают Селби, дошло наконец до Абби. Услышав выстрел, он наверняка спустится на берег, и его сразу же заметят с яхты. При этой мысли она со всех ног побежала за холм.

Услышав пушечный выстрел, старший и младший Фарнсворты опустили лопаты.

— Что это может быть? — встревоженно спросил отец.

— Пушка Абби, — определил сын. — Разве ты не знаешь, что у нее есть пушка? У Абби вообще есть много чего интересного.

— Пушка? Ты серьезно?

Вогнав лопату в землю, Селби бросился к причалу. Не желая отставать от отца, Гарри последовал его примеру. Они бежали со всех ног и уже почти достигли пляжа, когда из-за холма навстречу им неожиданно выскочила Абби… И на полном ходу врезалась в Селби — оба упали. Чтобы прийти в себя, им потребовалось не меньше минуты.

— Что случилось? — с трудом проговорил Селби.

— Они приплыли сюда за тобой, — сказала Абби, и слезы брызнули из ее глаз. — Я не виновата.

— О чем это ты? — Спросил он все еще лежа на земле.

Абби низко склонилась к нему, и ее шелковистые волосы приятно щекотнули лицо Селби. Нежно поцеловав ее в ухо, он попытался сесть. Абби наконец окончательно пришла в себя.

— Я… Там был газетчик, — принялась рассказывать она. — Он разыскивал конгрессмена Фарнсворта. Ты случайно не знаешь такого?

— Конечно, знаю. Это я. А зачем он разыскивал меня?

— Не имею понятия, — обиженно ответила Абби. — Мне не слишком-то часто приходится общаться с членами палаты представителей, так что мне просто невдомек, зачем они вообще нужны. Но этот человек почему-то очень хотел выяснить, где находится конгрессмен Фарнсворт. Почему ты не рассказал мне об этом?

— О чем?

— О том, что ты профессиональный политик?

— Я предчувствовал, что тебе это не понравится. Но что же все-таки произошло? Ты убила его из пушки?

— Нет. Но случилось невероятное: ядро почему-то выкатилось из ствола…

— Кажется, я много потерял, не присутствуя при этом, — заметил Гарри. Ты не стрельнешь из нее еще разок?

— Ты не потопила его лодку? Может, нам нужно бежать спасать его?

— В этом нет никакой необходимости. В данный момент он вплавь добирается до яхты, на которой прибыл сюда. Думаю, с ним все будет в порядке. Но это всего лишь первый газетчик, за ним наверняка последуют другие. А теперь, может быть, ты все же объяснишь мне, почему репортеры так упорно разыскивают конгрессмена Фарнсворта?

И Абби уставилась на Селби своими зелеными с желтыми крапинками глазами.

Почувствовав приближение шторма в отношениях между отцом и Абби, Гарри тихонько отправился продолжать поиски сокровищ. Пусть себе ссорятся без него. Такие сцены всегда вызывали в его памяти неприятные воспоминания, от которых он хотел избавиться. К его огромному удовольствию, Клео последовала за ним.

— Дело вот в чем… — начал было Селби и задумался.

А вдруг через пару часов на острове действительно появится толпа репортеров, жаждущих встречи с конгрессменом Фарнсвортом? Что они увидят? Что конгрессмен Фарнсворт приятно проводит время на уединенном острове вместе с сыном и с неизвестной женщиной, которая, между прочим, не является его женой.

Стараясь выглядеть спокойным, Селби спросил:

— Абби, неужели ты и впрямь считаешь, что я лгал тебе?

Улыбка слегка тронула ее губы.

— А что же ты, по-твоему, делал все это время? — спросила она.

— Просто я не говорил тебе всей правды, — осторожно заметил он.

— Спасибо. Я счастлива это слышать. Может, ты будешь столь любезен и все объяснишь мне?

— Мой отец всегда говорил, что правда — драгоценная жемчужина… — не договорив, он остановился.

— Что еще говорил тебе отец?

— Что нельзя ежедневно трепать эту драгоценность. Ее нужно надевать редко и носить осторожно, а в обычное время прятать где-нибудь подальше.

Вот это логика, подумала Абби. Вслух она сказала:

— И ты, конечно, всегда следуешь этой заповеди, за что в конечном итоге тебя и избрали в Конгресс.

— Да, во многом именно поэтому я и стал конгрессменом. Но скажи лучше, что ты собираешься теперь делать? Позовешь газетчиков?

— Это было бы уж совсем глупо с моей стороны. А ты, значит, не представился мне по всей форме, так как не был уверен в моей реакции на столь высокую честь?

— Что-то вроде того. Почему ты дрожишь?

— Никак не могу совладать с собой после всех этих сенсационных известий, — едва слышно пробормотала Абби.

— Пойдем, я покажу тебе, что откопал Гарри.

Поднявшись, они отправились к месту раскопок. Селби обнял Абби за талию, в ответ она положила голову ему на плечо.

— Ну вот, — обрадовался, увидев их, Гарри, — теперь ты успокоилась и можешь посмотреть на наши раскопки. Мы нашли…

— Две железные банки, — перебил его отец, — несколько костей, клочок бумаги и старый-престарый флакон. Что, по-твоему, это все означает?

— Не знаю, — ответила Абби. — Именно это место и было отмечено на карте?

Достав из кармана карту, мальчик разложил ее перед Абби. После тщательного изучения она произнесла:

— Кажется, я знаю, что это такое.

— Что? — взволнованно поинтересовался Гарри.

— Мне жаль, Гарри, но вы откопали старую мусорную яму. Лет десять назад, когда яма была заполнена, дядюшка решил закопать ее и как-нибудь пометить, а также вырыть другую, поближе к противоположному концу острова. Но не стоит огорчаться. В работе настоящих археологов тоже часто бывают ошибки, твой папа расскажет тебе о подобных случаях.


Еще от автора Ширли Грин
Снежное пламя

Это захватывающий, полный драматизма роман о любви молодой журналистки и знаменитого драматурга. Стремясь вернуть доброе имя возлюбленному, героиня, рискуя жизнью, ведет свое журналистское расследование и достигает желанной цели.


Рекомендуем почитать
Ртуть и золото

Лекарь Яков Ван Геделе прибывает в Москву, только что пережившую избрание новой императрицы. Потеряв своего покровителя, шпиона, отравленного ядом, Яков бежит в Москву от дурной репутации – в Кенигсберге и Польше молва обвиняла в смерти патрона именно его. В Москве, где никто его не знает, Яков мечтает устроиться личным хирургом к какому-нибудь в меру болезненному придворному интригану. Во время своей московской медицинской практики Яков наблюдает изнанку парадной столичной жизни и в необычном ракурсе видит светских львов и львиц.


Лорд и леди Шервуда. Том 2

Он хотел обвенчаться с ней и представить ее в Шервуде как свою супругу – она вернула ему слово и пожелала стать вольным стрелком. Он позволил, и она увидела его в прежде незнакомом ей облике строгого и взыскательного командира, справедливого, но жесткого правителя. Она осознала, что в жизни лесной державы нет места бесшабашным вольностям, о которых из уст в уста передаются легенды. Ряд событий наводит его на мысли о предателе в Шервуде, но эти мысли он пока хранит при себе, понимая, на кого падет подозрение.


Зло знает мое имя

Увы, прекрасные принцы приходят на помощь только в сказках. И Эльза поняла это довольно быстро. Приходится все делать самой — спасать королевство, свою семью, жизнь, и согласиться выйти замуж за тирана, убившего ее отца, и захватившего дом. Однако она не так глупа, чтобы сразу опустить руки. И самоуверенный жених поймет, что принцессы могут не только вышивать крестиком. А особенно разозленные принцессы.


Алмазы для Бульварного кольца

СССР, конец 70-х. Вчерашний студент Олег Хайдаров из абсолютно мирной и беспечной Москвы попадает в пылающую войной Анголу, которая только что рассталась с колониальным прошлым и уже погрузилась в кровавую, затянувшуюся на два десятилетия гражданскую бойню. Война перемалывает личные отношения, юношеский романтизм, детские представления о добре и зле. Здесь прочитанные книги становятся бесполезной макулатурой, дикие звери в африканской саванне обретают узнаваемые человеческие черты, свобода превращается в призрак долгого и тернистого пути в бесконечность, Родина кончается на лжи и предательстве близких и начинается вновь, когда возникают надежда, вера и любовь…


Алина, или Частная хроника 1836 года

Покинув стены Смольного института, юная Алина Осоргина (née Головина) стала фрейлиной императрицы, любовницей императора и вошла в высший петербургский свет — а значит, стала заинтересованной свидетельницей драмы, развернувшейся зимой 1836-го и приведшей к дуэли на Черной речке 27 января 1837 года. На обложке: Алексей Тыранов, «Портрет неизвестной в лиловой шали», 1830-е годы. Холст, масло. Государственный Русский музей, СПб.


Брачный сезон в Уинчестере

Это викторианский роман о любви, ошибках и заблуждениях, подлостях и истинном благородстве…