С любовью, Старгерл - [51]
Я кивнула и внимательно оглядела ее. Потом кухню. Потом посмотрела в окно. Расслышала едва уловимый шорох текущих мгновений.
– Значит, надо смириться с неопределенностью, да?
– Окунись в тайну.
– Вообще, тайны я люблю. Но только не такие, которые обволакивают меня с головы до ног.
– Ну, давай за тайну!
Мы чокнулись кофейными кружками и трижды прокричали «Ура!» в честь этой самой «тайны».
– Ну как, злость не отпускает? – поинтересовалась Бетти Лу.
Я прислушалась к себе. И вдруг зашлась смехом.
– Что такое? – спросила она.
– Не-а. Прости, пожалуйста, – я все хохотала, – но злость еще не совсем меня отпустила. Даже после того ушата мудрости, которой ты меня окатила. – Вдруг мой смех оборвался. – И что со мной не так?
На лице Бетти Лу отразились бесконечные сочувствие и доброта. Она как будто видела во мне такое, что сама я видеть не хотела.
– Не хочу строить из себя всезнайку, но думаю, что это могу объяснить.
У меня, кажется, задрожала губа.
– Да?
Хозяйка взяла меня за обе руки и почти прошептала:
– Ты одинока. И от этого так уязвима. Твоя личность работает не в полную силу.
Я кивнула. Глаза мои наполнились слезами. Какое-то время мы сидели молча, не разнимая рук.
Наконец Бетти Лу сказала:
– Вообще-то я даже рада, что злость не совсем тебя отпустила, – и протянула мне бумажный носовой платок.
Я шмыгнула носом:
– Правда?
– Лучше ощущать злость, чем опустошенность.
– Ты так думаешь?
– О да. Опустошенность не доводит до добра.
– А до чего она доводит?
– Например… до унижения.
– Я никогда не унижаюсь.
– А если бы ты сегодня поехала не ко мне, а все-таки к нему, как бы это называлось?
– Не знаю.
– Разве не унижением?
– Нет.
– То есть ты не навязалась бы ему тем самым?
– Нет.
– Никогда не навязывайся мужчинам.
– Не буду.
Она поглядела на меня испытующе, затем кивнула.
– Верю, – и опять пододвинула ко мне тарелку с пончиками. На сей раз я взяла один, а другой рукой дотронулась до ее плеча.
– Ты никогда не обманываешь моих ожиданий, Бетти Лу. И я всегда знаю, где тебя найти.
Она с улыбкой, в которой была боль, наклонила голову.
– Печально, но факт. – Затем улыбка заиграла повеселее. – Однако на твоем месте я бы поумерила свою убежденность, моя дорогая. Может, я еще обману твои ожидания. Знаешь, какая фантазия посещает меня чаще всех? Что однажды ты придешь, позвонишь в дверь, потом еще и еще раз, а я не открою, потому что… – она шлепнула ладонью по столу, – меня здесь не будет!
12 октября
ТЫ: Ну вот, ты слышала, что она сказала?
Я: Да.
ТЫ: Она сказала, что тебе меня не хватает.
Я: Но еще она велела жить сегодняшним днем.
ТЫ: Верно.
Я: А ты – во вчерашнем.
ТЫ: Опа. Но, между прочим, я никогда не обманывал твоих ожиданий.
Я: Ты сделал кое-что похуже. Отвернулся от меня. Предал.
ТЫ: Опа. Даже не опа, а ого!
Я: Это просто так, для справки. Я тебя уже простила.
ТЫ: Опять ого! Ну… как знаешь. Ты ей веришь? Целиком и полностью?
Я: О да. Хотя…
ТЫ: Хотя – что?
Я: Одной вещи я Бетти Лу не сказала. Одного слова.
ТЫ: Какого?
Я: Поцелуй.
ТЫ: Пожалуй, я жалею, что спросил.
Я: Чем дольше он меня не целует, тем больше мне хочется, чтобы он это сделал.
ТЫ: О да. Определенно я жалею, что спросил.
Я: Впрочем, даже этого нельзя сказать определенно. Все не так просто.
ТЫ: То есть?
Я: Я как бы одновременно хочу его поцелуя и не хочу. Это понятно?
ТЫ: Не было бы понятно, если бы речь шла не о тебе.
Я: Хочу, но боюсь.
ТЫ: Чего?
Я: Боюсь больше никогда не остаться в недоумении. Боюсь, что поцелуй даст ответ на вопрос, на который не уверена, что хочу знать ответ.
ТЫ: Какой?
Я: Думаю, ты понимаешь – какой.
А=(ЗД)Берч,340(З)
В окне Бетти Лу появилась красная тапочка.
С разрешения наших мам мы с Пусей обе прогуляли занятия, чтоб помочь Бетти Лу пережить особо тяжелый день. К обеду она уже вполне оправилась, и нам стало так весело и хорошо, что мы задержались даже после ужина.
На Календарный холм я взяла с собой Корицу в кармане. Наверное, пусть теперь сопровождает меня каждый четверг. По крайней мере, в ее чувствах я не сомневаюсь.
Проходя по Раппс-Дэм-роуд, я смутно чувствовала: что-то появилось необычное, новое, что-то тут не так, как всегда, но голова у меня была слишком забита мыслями. И только потом, уже у самого шоссе № 113, в моих ушах вдруг раздался едва слышный шепот – даже не шепот, а шорох: «Обернись». Я остановилась, не пересекая шоссе, и поглядела в карман. Корица мирно спала. И тут опять: «Обернись». Я обернулась – и пожалуйста. На всем протяжении улицы, от самого моего дома, над каждым крыльцом горел свет. Наверное, бессознательно я сразу это заметила, поскольку даже не зажгла фонарик. Видимо, весть о календарных четвергах неделя за неделей распространялась по подожженному шнуру, начиная с Кантелло, от соседа к соседу, и вот теперь весь мой путь освещен огнями. Я была страшно тронута. Встала прямо на перекрестке Раппс-Дэм-роуд и шоссе № 113 и во все горло закричала в глубь коридора лампочек:
– Спасибо!
– Я буду вафлей!
Этот крик разбудил меня. Вчера мы с родителями допоздна задержались на спектакле в центре города. Так что сегодня я решила выспаться, ведь суббота – выходной даже для тех, кто учится дома. Но, как видишь, не вышло. Потому что Пуся оседлала меня, как заправская наездница, трясла за плечи и вопила:
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Это история началась с задания написать портреты идеальных мужчин. Что происходило дальше, читайте…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Вяльцев — родился в 1962 году в Москве. Учился в Архитектурном институте. Печатался в “Знамени”, “Континенте”, “Независимой газете”, “Литературной газете”, “Юности”, “Огоньке” и других литературных изданиях. Живет в Москве.
Ольга КУЧКИНА — родилась и живет в Москве. Окончила факультет журналистики МГУ. Работает в “Комсомольской правде”. Как прозаик печаталась в журналах “Знамя”,“Континент”, “Сура”, альманахе “Чистые пруды”. Стихи публиковались в “Новом мире”,“Октябре”, “Знамени”, “Звезде”, “Арионе”, “Дружбе народов”; пьесы — в журналах “Театр” и “Современная драматургия”. Автор романа “Обмен веществ”, нескольких сборников прозы, двух книг стихов и сборника пьес.
Борис Евсеев — родился в 1951 г. в Херсоне. Учился в ГМПИ им. Гнесиных, на Высших литературных курсах. Автор поэтических книг “Сквозь восходящее пламя печали” (М., 1993), “Романс навыворот” (М., 1994) и “Шестикрыл” (Алма-Ата, 1995). Рассказы и повести печатались в журналах “Знамя”, “Континент”, “Москва”, “Согласие” и др. Живет в Подмосковье.