С крыла на крыло - [23]
Впервые я увидел Гринчика на аэродроме. Он шел, чуть покачиваясь, весь собранный и подтянутый, хотя походка и движения рук были несколько размашистыми. Одежда очень простая - вязаная пушистая фуфайка с воротником под горло, кепи набекрень.
Встретившись, он приветливо улыбнулся; я сразу почувствовал к нему расположение. Улыбался он широко, только глаза не очень теплели - оставались несколько жесткими. Впоследствии я убедился в неотразимой силе его улыбки - она действовала на всех, за приветливостью чувствовались мужественный оптимизм и внутренняя твердость.
Гринчик испытывал самолет БОК-7, моноплан, похожий на самолет АНТ-25, известный по рекордным перелетам в Америку.
БОК-7 имел размашистые и узкие крылья - "крылья большого удлинения", как говорят в авиации, - и тонкий длинный фюзеляж. В аэродинамическом отношении он напоминал сильно увеличенный рекордный планер. Мотор самолета был оснащен турбокомпрессорами, позволяющими набирать большую высоту; этой же цели служила и герметическая кабина - новинка по тем временам. Верх гермокабины выступал из фюзеляжа в виде полусферы, имеющей несколько круглых иллюминаторов. Однако эти окна давали явно ограниченный обзор для летчика. Сверху кабина "задраивалась", как на старой подводной лодке, круглым тяжелым люком при помощи нескольких штурвальных гаек, подтягивающих накидные замки.
Можно себе представить, как туго пришлось бы летчику в случае аварии в воздухе: чтобы открыть люк, требовалось не менее минуты, а то и больше.
Через несколько лет мы убедились, насколько проще и изящней, с быстротой действия можно сделать уплотнение люков гермокабины.
Я наблюдал с большим интересом приготовления Гринчика к полету на БОКе и не предполагал, что через некоторое время мне придется продолжить испытания этой машины.
По счастью, ни Гринчику, ни Зосиму, ни мне, проводившим испытания этих самолетов, не понадобилось воспользоваться люком. Самолет был сделан хорошо, мотор работал исправно, и все обошлось без приключений.
В связи с войной интерес к этим рекордным самолетам потерялся.
К концу сорокового года Гринчику пришлось проводить испытания еще двух опытных машин. Они представляют интерес для понимания шутливого призыва летчиков-испытателей: "Летать на всем, что летает и что не летает!"
Очевидно, конструкторы при создании этих летающих, вернее, не летающих аппаратов опирались главным образом на свое интуитивное чутье и в меньшей степени на подробные исследования.
Один из них, одноместный истребитель С-1 по общей схеме Селивановского И-16[6], был снабжен мощным мотором - двойной звездой. Казалось, мотор сильный, машина примерно та же, будет летать еще лучше. Все так и думали.
Каково же было удивление, когда на первом вылете Гринчик с большим трудом оторвал самолет от земли и прошел над самой оградой, рискуя зацепить забор аэродрома. Двигатель надрывался, дымил... Смотревшие ему вслед ожидали крутой горки.
Увы! Ничего похожего не произошло. Самолет долго тянул над поймой реки, почти не набирая высоты.
Далеко от аэродрома Гринчик медленно развернулся на высоте не более 50 метров, сделал огромный круг и, к немалому облегчению наблюдавших и особенно своему, приземлился на аэродроме. Так бесславно закончился полет нового истребителя.
Самолет разочаровал и озадачил всех. Стали ломать голову и в первую очередь искать неисправности в двигателе. Но нет. Оказалось, что виновата во всем аэродинамика. Чрезмерное увлечение сложными "зализами" для улучшения перехода крыла в фюзеляж завело конструктора в дебри. Говорят, эти "зализы" и увеличили лобовое сопротивление самолета в три раза против расчетного. Так что они съели всю мощность мотора, и самолет не захотел летать.
Случай со вторым нелетающим самолетом был совсем необычным. Этот самолет-разведчик - условно назовем его Р - внешне был вполне современным: моноплан с мощным двигателем и с новинкой - трехколесным шасси.
Незадолго до первого вылета самолета Р к нам на аэродром приехал известный авиаконструктор. Его сопровождал военный.
Нам, молодым, интересно было посмотреть на знаменитость. Дошло до нас немало слухов и о его крутом характере. В ангаре мы толпились поодаль - и те, что еще не были с ним знакомы, и те, кто работал с ним вместе.
У самолета Р молодой конструктор беседовал с убеленным сединой маститым специалистом.
- А это что? - спросил известный конструктор, почему-то насмешливо показывая на новинку.
- Это трехколесное шасси. Предназначено для упрощения взлета и особенно посадки.
Известный конструктор держался независимо и продолжал энергично двигаться вокруг самолета, подробно осматривая машину.
- Итак, - продолжал он, - это шасси поможет ему летать? - озадачил он вдруг молодого конструктора вопросом.
- То есть как - поможет?
- Вот так просто: поможет или нет шасси летать? - с усмешкой повторил свой вопрос скептически настроенный конструктор.
Мне показалось, что он держится как-то вызывающе.
Молодой конструктор обиделся и не ответил.
Известный не обратил на это ни малейшего внимания, продолжал осматривать самолет, спрашивая о весе самолета, мощности мотора, аэродинамических параметрах.
Журнал "Молодая гвардия" не впервые публикует художественно-документальные произведения Игоря Ивановича Шелеста. Высокую оценку у читателей "Молодой гвардии" получила его повесть "С крыла на крыло" (№ 5 и 6, 1969)."Чудесная книга о замечательных людях, — писал в своем отзыве Ю. Глаголев. — Здесь все живое, все настоящее, и книга притягивает к себе. Я по профессии педагог, имеющий дело с подрастающим поколением. К литературе у меня всегда один вопрос: чему учит молодых граждан то или иное произведение? В данном случае легко ответить — учит громадному творческому трудолюбию, порождающему мастерство, глубочайшей честности, выдержке в тяжелых случаях жизни".И.Шелест сам летчик-испытатель первого класса, планерист-рекордсмен, мастер спорта.
Книга посвящена мужеству советских летчиков, штурманов, радистов и техников авиации дальнего действия. Описываемые события происходят в годы Великой Отечественной войны. Легендарный героизм советских летчиков, летавших во вражеский тыл с особым заданием, — бессмертная страница Великой Отечественной войны. Автор показывает поведение людей в обстоятельствах, где проверяются воля, выдержка, целеустремленность.
Новая повесть известного лётчика-испытателя И. Шелеста написана в реалистическом ключе. В увлекательной форме автор рассказывает о творческой одержимости современных молодых специалистов, работающих над созданием новейшей авиационной техники, об их мастерстве, трудолюбии и добросовестности, о самоотверженности, готовности к героическому поступку. Главные герои повести — молодые инженеры — лётчики-испытатели Сергей Стремнин и Георгий Тамарин, люди, беззаветно преданные делу, которому они служат.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.