Ржаной хлеб с медом - [132]

Здоровья и жажды деятельности в Куге было с избытком. Энергия прямо распирала его, — казалось, вот-вот швы лопнут и мужик останется посреди двора голый. Зато его жена Ильзе усохла еще в молодые годы. За несколько лет супружества она так отощала, что негде было деткам завязаться. Так и не дождались они наследника. Вскоре после того, как Андрея с почетом выпроводили на покой, Ильзе свезли на погост. В Заливе стало одним хлебопеком меньше. Пекарное искусство Ильзе славилось на все Заречье и еще дальше. О караваях ее ржаного и кисло-сладкого хлеба говорили как о лакомстве. Андрей сам никогда в жизни хлеба не пек, но поскольку магазинного не признавал, то после похорон взял квашню и замесил тесто. Хлебы получились большие, с толстой коркой, с трещинами по бокам. Есть можно было. Пекарь про себя рассудил, что чужому глазу их не стоит показывать, поэтому завернул выпечку в суровую льняную простыню и спрятал в чулане.

Зато когда забивали хрюшку, Андрей мог показать класс. В изготовлении колбас он издавна имел сноровку. Если только что закопченный им круг переламывали, комната наполнялась таким ароматом, что хоть язык проглоти.

Андрей пек хлеб, коптил колбасы, доил корову и сносно вел хозяйство. Старался как мог. Там, где требовались женские руки, на помощь приходила Трине. Трудно ли перебежать через речку! Трине ни о чем его не просила. Андрей сам понимал, что первый валок нужно уложить на лугу сестер. Другие пусть потерпят. Куге и не снилось, что слава его колбасной и хлебной продукции прогремит так далеко. К тому времени он уже был Огуречным мужиком. Подивиться на поливальную установку, посмотреть, как растут огурцы, приезжали гости из ближних и дальних мест. Председателю не надо было произносить ни слова. Андрей умел живо рассказывать, сыпал цифрами, короче — блистал. Случись приезжим объявиться в ту пору, когда уже завязались плоды, Куга в конце своего рассказа срывал огурец, отхватывал зубами порядочный кусок, жевал, долго молчал, затем многозначительно изрекал:

— Купите в Риге на базаре и сравните. Наш огурец куда лучше.

Приезжие ели водянистую зелень, согласно кивали и изображали из себя многомудрых дегустаторов. Как-то раз гости не стали смаковать кусок, а замолотили зубами что кролики. Бригадир оттянул Андрея за рукав.

— Не найдется ли у тебя чем закусить? Гости проголодались.

Куга все понял. За долгие годы в передовиках он блестяще усвоил манеры гостеприимства.

— Дома, правда, у меня ничего нет. Дело холостяцкое. Но если дорогие гости не побрезгуют деревенским хлебом и деревенской колбаской, то милости просим.

Набил карманы огурцами и пригласил приезжих к себе во двор. Дом у Куги был построен с размахом. Земельными угодьями бывший новохозяин похвастать не мог, но древесины из ближайших лесов понавез по ему одному «известным дорогам» невпроворот. Все воздвигал под стать своему росту. Разрешал себе даже кое-что из того, что мог богач Катлынь. Ни один из соседей не имел для скота отдельную кухню, а Куга отгрохал.

— У меня в комнатах, правда, развал. Стыдно людей пригласить. Летом я закусываю прямо тут, на скотской кухне. В ней теперь просторно, как в ресторане. Много ли Толе, поросенку и паре курочек требуется корма?

Гости расселись вокруг старого дубового стола, где в беспорядке валялись счета и наряды на огурцы, накинулись на колбасу, потрескавшиеся хлебы и миску с нарезанными в сметану огурцами. Ломали изрезанные щелями куски, уплетали за обе щеки и не могли нахвалиться:

— Где ты возьмешь в магазине такие деликатесы? А колбаса-то какая! С ума сойти.

Огуречный мужик добродушно ворчал:

— Наворачивайте на здоровье. Раз нравится, нечего тушеваться.

Содержимое стола стремительно убывало. Андрей поставил тяжелые граненые стаканы, дозу, которую до войны в городе называли извозчичьей чаркой.

После третьего захода Огуречный мужик встал и запел во всю могучую глотку «Над страной новый свет разливается…». Гости застыли с непрожеванными кусками колбасы во рту.

Когда был исчерпан репертуар идейно выдержанных опер и оперетт, Андрей выдал несколько песен позабористей. Гости попробовали было подтянуть, но Огуречный мужик умолк, и мелодия оборвалась. Его не устраивало пение толпы, так он именовал подпевал, она сводила на нет исключительность сольного исполнения.

Громоподобный голос и самобытность хозяина сразили гостей наповал. На обратном пути разговоры то и дело возвращались к Огуречному мужику.

Председатель усек: Андрей Куга — капитал, который необходимо пустить в оборот.

Колхоз «Варпа» держался в числе хозяйств, которые в статистических сводках занимают место среди первой пятерки. В «Варпу» часто приезжали знакомиться с «поисками нового». А иногда и просто так. Чтобы потом написать в отчете — осваивали передовой опыт у соседей. Перед обратной дорогой гостей следовало усадить в машины в хорошем настроении. Это был неписаный закон. Но где взять чудеса, чтобы всякий раз поражать? Председатель и специалисты не в состоянии очаровывать каждого. Тут-то Огуречный мужик и оказался незаменимым. Особенно в тех случаях, когда приезжали горожане. Впрочем, хватало благодати и сельским жителям. Маршрут разрабатывали с таким расчетом, чтобы с каждым новым объектом сила впечатления возрастала. Поселок, комплекс дойных коров, теплицы. Посредине небольшие зигзаги в ту или иную сторону, в зависимости от пожелания гостей. И в конце предложение: