Рыжая Соня и ловцы душ - [25]

Стояла глухая ночь, но Хизеру не спалось. Он остановился перед зеркалом. Начальник тайной службы Ианты испытывал какую-то странную тягу к своему отражению, неизменно вызывавшему у него противоречивое чувство обожания и ненависти. Из зеркала на Хизера смотрел плюгавый человечек с низким лбом, темными жесткими волосами, толстыми, словно вывернутыми, губами и приплюснутым, да еще перебитым в давней драке носом. Неестественно длинные руки, оканчивающиеся чересчур крупными кистями с короткими толстыми пальцами, придавали ему поразительное сходство с обезьяной, вот только ни у одной обезьяны не могло быть таких глаз — выпуклых, будто вылезающих из орбит, к тому же еще расставленных так широко, точно они стремились переместиться на виски.

Человека, который ныне стал начальником тайной службы, никогда не любили женщины. Хизер об этом догадывался. В нем было нечто такое, что вызывало отвращение у представительниц прекрасного пола. Женщинам было противно до него дотрагиваться, равно как и ощущать прикосновение его, Хизера, холодных и влажных рук. Даже шлюхам не всегда удавалось разыгрывать страсть, оказавшись с ним в постели, и они, почти не скрывая своих чувств, лишь с нетерпением ждали, чтобы он поскорее закончил свое дело и оставил их в покое. Это было неправильно. Несправедливо. Унизительно. Хизер давно перестал домогаться любви этих продажных тварей, которыми он считал всех женщин, и при случае брал их силой и с невероятной жестокостью, мстя за то, что они его отвергали. Но его не оставляла надежда: наступит такой день, когда прекраснейшие из них сами придут и будут молить его о благосклонности. Он будет выбирать только лучших, не довольствуясь вторым сортом, лучших — значит, не просто обладающих совершенной внешностью, но сильных и гордых; он не оставит от их достоинства камня на камне, превратит их в бессловесных тварей, рабынь собственной похоти.

При одной мысли об этом Хизер ощутил такой приступ желания, что застонал. Ну ничего! До полного триумфа осталось недолго. Он по праву заслуживает достойной награды, и Эвилд не обманет его ожиданий, а значит...

Размышления начальника тайной службы прервал осторожный, но настойчивый стук в дверь.

— Что там еще? — раздраженно рявкнул Хизер, оборачиваясь.— Можно хотя бы в такое позднее время оставить меня в покое?

Слуга, не смевший поднять глаз, виновато произнес:

— Там какая-то женщина желает вас видеть... Клянется жизнью, что дело не терпит отлагательства и касается лично вас.

— Женщина? — переспросил Хизер, подумав, что именно сейчас она оказалась бы весьма кстати: надо же как-то сбросить напряжение!..— Кто такая?

— С виду богатая и знатная госпожа с мальчик ом-тел охранителем. Очень красивая...

— Пусть войдут,— благосклонно кивнул начальник тайной службы. Вот так. Почуяли, крысы, кому теперь следует кланяться!

Но когда женщина остановилась перед ним и сбросила с лица покрывало, призванное скрывать ее облик от посторонних любопытных взоров, Хизер все-таки на мгновение потерял дар речи. Неземная красота посетительницы сияла как тысяча солнц, ее нежные губы трепетали в смущенной полуулыбке. Грива черных волос, увенчанных золотой диадемой, придавала облику посетительницы величественность, а огромные оливковые глаза излучали подлинную страсть. Посмотреть на миловидного юнца, который сопровождал это божественное создание, у Хизера попросту не осталось сил.

— Кто ты? — спросил он, с трудом справляясь с волнением и чувствуя, что пересохший язык едва ворочается во рту.

— Туранская подданная Джилла, мой господин,— прозвучал мелодичный голос.

— Вот оно как...— Мерзкая улыбка зазмеилась на плотоядных губах начальника тайной службы; он сидел, вальяжно развалившись в кресле, и даже не подумал предложить присесть своей поздней гостье.— Явилась просить за своего мужа. Я угадал? Ничего не выйдет, голубушка. Я не такой идиот, чтобы клюнуть на дешевую наживку.

— Нет, мой господин.— Она покачала головой, так что зазвенело золото серег.— Я была выдана замуж силой; этот грубый мужлан не смог оценить меня по достоинству, и я только рада тому, что очень скоро, благодаря тебе, стану вдовой.

— Тогда чего ж тебе еще недостает? — Хизер очень старался сохранить надменный вид, однако это плохо ему удавалось: от одного только присутствия красавицы начальник тайной службы чувствовал себя как пьяный. Его охватило неодолимое желание подняться и прикоснуться к ее телу, ощутить сладость дыхания, но остатки разума подсказывали, что в таком случае он, будучи ей ростом лишь по плечо, вряд ли сумеет выглядеть слишком убедительно.

— Я пришла к тебе, потому что восхищаюсь тобой,— выдохнула Джилла.— Потому что ты обладаешь истинной властью, олицетворяя собой подлинную мощь и славу Офира — большую, чем таковая у ничтожных магов и колдунов, оказавшихся не в силах защитить самих себя... бо'лыпую, чем даже у короля, ибо кем бы он был без тебя?

О, боги, Хизер всю жизнь мечтал услышать именно эти слова и именно из таких уст. Все происходящее представлялось ему нереальным, похожим на чудесный сон; начальник тайной службы даже незаметно ущипнул себя за руку — но нет, он не спит. Между тем Джилла приблизилась к нему и встала на колени, глядя снизу вверх в его по-жабьи выпученные глаза.