Рядом с врагом - [36]

— Придут в отряд хорошие, крепкие парни. — Немного подумав, он не без гордости добавил: — Такие же, как мои сыновья.

Шерали Султанов пытался отговаривать старика. Но тот упрямо стоял на своем.

— Всю округу я хорошо знаю, людей тоже. Ну, а если какая беда приключится, то присмотрите за внуком, сделайте из него человека.

Дед Митяй невольно вздохнул. Однако, заметив, что его настроение будет неправильно истолковано комиссаром, поторопился добавить:

— Это я к слову. Ничего не должно случиться. Кому я нужен, старый дурень.

На другой день дед Митяй, потрепав внука по шее, пожав руки Козлову, Султанову, Опанасу Гавриловичу, сгорбившись, скрылся в лесу.

Первый же немецкий патруль у небольшой деревеньки действительно не обратил внимания на старики. Солдаты о чем-то громко разговаривали, хохотали, и запыленный путник прошел мимо.

Подобное пренебрежение вначале обидело деда Митяя. Потом он, лестно оценив свою «маскировку», успокоился.

В деревне было несколько давних знакомых. Правда, с ними старик не виделся целую вечность.

Направившись к одному из них, дед Митяй еще не предвидел своих дальнейших «действий».

В пустой деревеньке царствовала тишина. После долгих расспросов — кто да откуда — дверь открыла худенькая старушка.

— Что это вы от божьего света прячетесь? — вместо приветствия поинтересовался дед Митяй.

— Ась?

— Вот те и на! — удивился старик. — Да ты же, Прокофьевна, лучше всех слышала. В одном конце деревни шепотом скажут, а ты в другом почуешь..

— Никак, Митяй… — присмотрелась старуха.

— И глаза у тебя были зорче… Все видела… Ни один парень с девкой не мог скрыться…

— Фу ты, черт старый… — наконец вздохнула хозяйка. — Откуда тебя, лешего, принесло? И не сидится же дома…

— Не до того, Прокофьевна… Не до того… Что же не приглашаешь в избу?.. Я же не гестапо…

— Гестапо само вламывается… — проворчала старуха.

Через несколько минут дед Митяй сидел в окружении стариков и многозначительно рассматривал их. Среди трех седых настороженных людей он чувствовал себя героем, который многое знает, который наделен особыми полномочиями.

Прокофьевну дед Митяй бесцеремонно выставил на кухню.

— Не бабье дело… Чайку нам лучше приготовь. Неровен час нагрянет гестапо… Для конспирации… Понятно?

Диковинного слова старуха не поняла, но вскоре загремела ведром.

Дед Митяй поинтересовался жизнью стариков.

— Какая там жизнь! — махнул рукой один из присутствующих. — Сидим и ждем горемычную с косой.

— И долго собираетесь ждать?

— Да как явится…

Дед Митяй чувствовал себя на голову выше в этой компании.

— Одни в деревне остались?

— Одни… — нерешительно произнес второй старец.

— Куда же попрятали сыновей да внуков?

— Куда? Куда? Ясно… Разбежались. Что им подставлять?

— Разбежались… — передразнил дед Митяй. — Хороших сынов вырастили, нечего сказать!

— Твои-то где?.. — грубовато спросил, не поднимая головы, хозяин дома.

— Не знаешь? Могу сказать… Там мои сыновья… На фронте. А внук со мной, в партизанах.

Не думал дед Митяй так быстро раскрывать свои карты. Но вылетела фраза… Теперь не воротишь. Старики переглянулись.

— В партизанах? Что ж ты, кочерыжка такая, молчишь, головы морочишь… От них пришел?

— От них… — сознался дед Митяй.

— Не врешь, старый хрен?

— Вот те… — И дед Митяй, отъявленный безбожник, торопливо перекрестился.

Его сверстники успокоились. Правда, они долго кряхтели, переглядывались. Деду Митяю люди верили, знали его, знали сыновей. Но вот он не очень-то похож на партизана. А может, такого старика и надо посылать?

— Ребята места себе не найдут… — наконец произнес хозяин дома.

Он погладил куцую бородку, откашлялся и степенно продолжал:

— Им по ружьишку в руки, были бы хорошими воинами.

— Оружие дадим… — солидно пообещал дед Митяй.

— А кто у вас в главных ходит?

— Добрые люди… — уклончиво ответил дед Митяй.

Хозяин дома понял, что задал лишний вопрос.

— Одно скажу, — продолжал дед Митяй, — что советская власть жива и партия наша жива. Поверьте мне. Давайте своих молодцов.

Ребят оказалось всего пятеро. Прятались они в лесу, в тесной землянке. Старики носили по ночам нехитрую еду и не знали, что делать. Появись восемнадцати-двадцатилетние парни в деревне, их бы сразу схватили гитлеровцы. Сейчас отправляли в Германию всех здоровых мужчин.

Дед Митяй «проинструктировал» будущих партизан, рассказал, как нужно добраться до отряда.

— Первому же человеку скажете, что от меня.

Ребята с уважением смотрели на щуплого деда, который пришел с таким важным заданием от имени советской власти.

— Не потеряетесь?

— Что вы, дедо… Ни в коем случае…

Через день посланец партизанского отряда был уже в другой деревне. Он снова распивал чаи и снова у давнего друга, говорил с ним о всякой всячине, поглядывал в окно.

По улице медленно, вразвалочку прошел полицай.

— Хозяин? — спросил дед Митяй.

— Хозяином рисуется, сволочь… — сдвинул брови старик.

— И вы любуетесь?

— Что ж делать… — развел руками давний друг.

— Душить их надо…

— Уж больно ты скор…

— Неужели мужиков не осталось, парней? — поинтересовался гость.

— Остались… А толку-то…

— Толк был бы…

Дед Митяй уже считал себя заправским дипломатом. Он даже с человеком, которого знал не первый десяток лет, вел осторожную беседу, давал почувствовать хозяину дома, что зашел к нему в гости не просто так, а по важному делу.