РВК - [9]
Однако попробуй я просто умертвить лошадей приключенцев, и Этьен легко аннулирует мой поступок. Нетрудно предугадать, как поведет себя принц, когда под ним ни с того, ни с сего падет лошадь: познавший силу квазимагического заклинания «так не бывает», сопляк запросто воскресит свою клячу! Нет, тут требовалось нечто более правдоподобное и необратимое, чем «внезапный падеж скота»…
Необходимость действовать в рамках убогих представлений Этьена о реальном мире (мальчишка ни разу в жизни не покидал родного измерения и понятия не имеет о существовании Континуума — и берется рассуждать, что возможно и что нет!) поначалу раздражала меня, но я быстро адаптировался, и, прощупав окрестности, с легкостью нашел верный способ решить поставленную задачу. Ущелье, поджидавшее приключенцев в двух днях пути отсюда, идеально подходило для моего плана: стоит мне устроить небольшой обвал, и дальше приключенцам придется блуждать на своих двоих… Раньше я бы слегка поднатужился и вызвал локальное землетрясение; сейчас же мне предстояло совершить марш-бросок по пересеченной местности и два дня ворочать здоровенные валуны, обеспечивая реалистичную картину обвала в горах — но чего не сделаешь ради мести?
…В ущелье меня уже ждали.
— Эх ты… — сказал Курцвайл и снисходительно усмехнулся. — Смыться захотел? Отомстить? Дурачок. Ты же теперь Дикий… — он сделал паузу и стая хором рявкнула:
— А Дикие своих не бросают!!!
От привычки Диких орать хором меня всегда бросало в дрожь…
— Доколе?! — взревел огромный Босендорфер и стая отозвалась нестройным ропотом. — Доколе будем мы терпеть издевательства и унижения?!!
Меня передернуло.
— Не боись, — усмехнулся Курцвайл и толкнул меня в бок. — Он только орать горазд. Босендорфер у нас — главный заводила…
— Вожак? — уточнил я.
— Нет, ну какой вожак у Диких? Заводила — это тот, кто стаю заводит. Вот как сейчас.
Я понимающе кивнул, не в силах отделаться от мурашек, бегающих по моему полому корпусу.
— Месть! Месть! Месть!!! — скандировала стая.
Самое смешное, что мстить Дикие собирались вовсе не Этьену. Предметом их нынешней охоты были Серый Рыцарь, матушка Эльжбета и оруженосец Кшиштоф — старый лис Блютнер уже полгода водил стаю Диких за нос, и имел все основания бледнеть при упоминании Скептика; мои же приключенцы подвернулись Диким по чистой случайности, каковая обернулась для меня лично жизненной трагедией.
— Всему свое время, — сказал Курцвайл, угадав мои мысли. — Придет черед и твоего Этьена.
В последнем можно было не сомневаться. Древний, замшелый Конрад Граф, который заделал дыры в моем корпусе, вправил на место молоточки и заново натянул струны — словом, привел меня в рабочее состояние — заодно объяснил мне, как теперь следует пользоваться темпоральным зрением. В Департаменте нас учили видеть будущее как огромное раскидистое древо возможностей, колыхаемое порывистым ветром вероятности; для Диких же будущее было подобно трамвайному рельсу, согнуть который не под силу никакому РВК… Я ясно видел, что Этьен сотоварищи никуда от меня не денутся и мое (наше! Я ведь теперь тоже член стаи!) возмездие настигнет их с неизбежностью рока и точно по расписанию — то бишь, сразу после того, как стая расправится с Блютнером и его троицей авантюристов, но именно это и не давало мне покоя.
Неизбежность. Удивительно скучная штука, если вдуматься. Мир, где не было места РВК, оказался унылым, насквозь предсказуемым местом, и я теперь прекрасно понимал, зачем Босендорфер каждое утро накручивает стаю до состояния дикой, неконтролируемой ярости. Если бы не эта ярость, Дикие бы попросту не выжили. Сгнили бы в лесу, утратив всякий интерес к окружающему миру. Ненависть — это все, что у них оставалось. Они ненавидели так долго, что теперь им каждое утро приходилось напоминать себе, кого они ненавидят…
Но моя ненависть была слишком свежей, чтобы раствориться в старой, прокисшей ненависти Диких. И мстить согласно расписанию я не собирался.
У меня была идея получше…
— Не нравится мне здесь, — пожаловался шевалье де Тьенсегюр. Нехорошее тут место… — Он окинул взглядом крутые склоны ущелья и поежился. — Нехорошее.
— Будет вам! — одернул его мэтр Гидеон. — Вы чересчур вошли в роль, шевалье! Мальчишка все равно вас не слышит…
— Да при чем тут мальчишка! Говорю вам: дурное это место. Лучше объехать.
— Вот как? — изогнул бровь мэтр. — Может, попробуете предложить это нашему дражайшему принцу?
Шевалье нахмурился.
— Уж я б ему предложил… Если б не вы, мэтр, я б ему давно предложил…
— Тихо! Он возвращается!
Взмыленная лошадь принца протестующе заржала, когда Этьен резко дернул за уздечку, едва не налетев на Арманда. Скакать галопом по горам было не лучшей идеей, но ни мэтр, ни шевалье не решались сказать об этом принцу.
— Впереди все спокойно, — сообщил Этьен. — Можно ехать. И перестаньте дрожать, шевалье!
Последние пару дней Этьен начал подозревать, что его спутники завели обычай шептаться у него за спиной, и поэтому он сейчас не ускакал, как обычно, далеко вперед, на разведку, а поехал медленным шагом, направив лошадь прямиком в ущелье. Арманду де Тьенсегюру и мэтру Гидеону не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После двенадцати лет отсутствия военный корреспондент Ника возвращается в тихий провинциальный Житомир. Но вскоре на стенах домов начинают появляться странные символы — глифы, за которыми следует череда необъяснимых жестоких убийств. Кто стоит за этим? Местные ролевики, мафия или силы гораздо более необъяснимые и страшные? В этом и предстоит разобраться Нике.
Герои. Охотники на вампиров и драконов, оборотней и чернокнижников. Профессионалы «меча и магии», оставшиеся не у дел в мире, где Свет и Тьма наконец-то официально уравнены в правах. Однако теперь у Темных появился свои мессия, жаждущий божественности. И не хватает ему только воскрешения. Для Воскрешения же необходима — смерть. А для Смерти — безжалостный меч Героя.
Он — Охотник, как его отец, дед, прадед… Они защищали людей, охотились на Зверя, и где бы они ни были, Зверь находил их повсюду.
«Авадон» формально – это детектив. Частный детектив начинает расследование, которое выведет его на самые верхи местного мира, на него будут давить могущественные государственные организации, соперничающие между собой, а он будет стремиться спасти вполне конкретного человека. Правда, это выяснится не сразу, в начале ему дадут задание найти документы на один аппарат, или сам аппарат. Мир – близкий к нашему годов сороковых двадцатого века. (Нашли даже определение – «дизельпанк», по аналогии с привычным уже «паропанком»)
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Проснуться в чужом мире. И нет ни воспоминаний, ни даже собственного имени. Потеряться между мирами, настоящим, жестоким и другим, что является по ночам обрывками чужой жизни. Найти себя, обрести собственное лицо, что как тысяча масок, не сломаться под ударами судьбы. Это история о приключениях, жадности, дружбе и предательстве. О бессильных магах и силе человеческой души. О любви к самому главному — жизни.
Ну почему именно в этом году, как раз когда мне выпал жребий невесту дракона изображать, он решил-таки, что девушка ему в хозяйстве очень даже сгодится? Двести лет не нужна была, а теперь вдруг понадобилась. И унёс, да… Правда, версию с невестой высмеял, сказал, что моя забота – корову доить и детей его нянчить. А как их нянчить-то, они ж сами, поди, больше, чем та корова будут? Ладно, долетим – посмотрим… Предупреждение: Это сказка. Добрая и жизнеутверждающая. Если кто-то хочет много экшена и эротики – вам не сюда.