Русский язык при Советах - [4]
Но при любых обстоятельствах систематизация имеющегося языкового материала осложнена спорностью трактовки многих смысловых неологизмов, т. е. слов в старой морфологической оболочке, доосмысленных по-новому. В них иногда ощущается еще метафоричность и они рассматриваются в школе как омонимы. В действительности же они являются паронимами, т. е. словами, не случайно совпавшими в своей форме, но ответвившимися от одного ствола, причем ответвление происходит по законам семантической деривации – от частного к общему и наоборот, видовому сходству, смежности и, наконец, функциональности.
Конечно, потеря метафоричности, автономизация нового паронима, его быстрое становление, как совершенно самодовлеющего слова, зависят от частоты употребления и удельного веса этого паронима. Так, например, если над шутливым молодежно-студенческим словом «капелла» (компания друзей, приятелей) еще явно довлеет непосредственный образ хоровой капеллы, то уже между словами «ударник» в его первоначальном значении детали ружья и «ударник» в его производном значении работника-энтузиаста потерялась непосредственная связь даже в пределах одного поколения. Во всяком случае, она давно перестала ощущаться в повседневном быту, и для ее восстановления нужен специальный экскурс, как мы видим из приводимого ниже примера:
«- Кондраша, Давыдов тебя повеличал… вроде бы в похвальбу… А что это такое – ударник?
Кондрат много раз слышал это слово, но объяснить его не мог. «Надо бы у Давыдова разузнать!» – с легкой досадой подумал он. Но не растолковать жене, уронить в ее глазах свое достоинство он не мог, а потому и объяснил, как сумел:
– Ударник-то? Эх ты, дура-баба! Ударник-то? Кгм… Это… Ну, как бы тебе понятней объяснить? Вот, к примеру, у винтовки есть боек, каким пистонку разбивают – его тоже самое зовут ударником. В винтовке эта штука – заглавная, без нее не стрельнешь… Так и в колхозе: ударник есть самая заглавная фигура, поняла?» (Шолохов, «Поднятая целина»).
Большую трудность представляет также нормализация литературного языка в его отношении к разговорному, при учете того, что переход слов из разговорного языка в литературный очень облегчился за последнее время. Это несет в себе положительность свободного обогащения лексики полезными и удобными неологизмами, как, например, в области техники. Одновременно следует отметить и отрицательную сторону такого свободного внедрения разговорного языка в литературный: мы имеем в виду, в первую очередь, засорение последнего бесчисленными арготизмами и «блатными» словечками.
С этими фактами нельзя не считаться, как правильно отмечает В. Гофман («Язык литературы», стр. 57):
«Изучая современную действительность, писатель должен изучать и ее язык, и это изучение нельзя заменить знакомством с языком классической литературы. Ни один писатель не сможет обойтись даже самым образцовым языком самых образцовых, самых близких нам по духу классиков, если только не захочет ограничиться бесплодным стилизаторством».
При составлении работы мы руководствовались не хронологическим порядком в представлении развития русского языка советского периода (не считая ретроспективной главы «Предвестники советского языка»), а принципом постепенного ознакомления с наиболее значительными факторами русского языка советского периода, выделенными в самостоятельные главы. Конечно, их удельный вес не одинаков, но все они преломляют не только ход советской жизни, прослеженный по языку, но и устанавливают изменения в нем самом.
Наиболее тесно переплетаются вышеуказанные моменты в третьей главе «Некоторые особенности русского языка советского периода». Здесь собран материал, не затронутый вовсе, или затронутый, но в ином разрезе в других главах.
Здесь же в «Введении» следует предупредить читателя, что хотя вся работа построена на языковом материале, она часто вырастает за рамки чистой лингвистики, что обусловлено, в основном, тремя соображениями. Первое из них можно было бы найти уже ранее у кн. С. Волконского в сборнике статей, изданном в 1928 г., в Берлине, под названием «В защиту русского языка» (стр. 27):
«Вопрос о большевицком [3] влиянии на русский язык – вопрос большой и сложный и не только филологический. Для того чтоб о нем говорить, нужны документы, да и их недостаточно для вывода всех принципов мыслительных, которые оказывают воздействие на язык; тут уже вопрос не филологический, тут явная отрава мыслительных путей, это предмет тяжелого, сложного и скорбного изучения».
Второе соображение относится к тому общему положению современной науки, при котором методологической доминантой является синтез, а не анализ (вряд ли теперь можно указать на какое-либо лингвистическое исследование, посвященное, например, исключительно фонетическим законам, что могло быть когда-то самодовлеющим предметом изучения школы «младограмматиков»). В наблюдении и осознании как непосредственных, так и опосредствованных связей языка с порождающими его явлениями мы видим ключ к пониманию состояния и развития русского языка последних бурных десятилетий, а также и той действительности, которая оказалась творцом его современных форм.
«…Французский Законодательный Корпус собрался при стрельбе пушечной, и Министр внутренних дел, Шатталь, открыл его пышною речью; но гораздо важнее речи Министра есть изображение Республики, представленное Консулами Законодателям. Надобно признаться, что сия картина блестит живостию красок и пленяет воображение добрых людей, которые искренно – и всем народам в свете – желают успеха в трудном искусстве государственного счастия. Бонапарте, зная сердца людей, весьма кстати дает чувствовать, что он не забывает смертности человека,и думает о благе Франции за пределами собственной жизни его…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.