Русский язык при Советах - [3]

Шрифт
Интервал

Вторая причина – это общее направление советского языкознания, санкционированное до войны Кремлем и шедшее под знаком палеонтологического анализа, введенного с «тяжелой» руки акад. Н. Марра и ограниченного в своих исследованиях преимущественно древнейшими стадиями языка.

Совершенно справедливо многие ученые-лингвисты Советского Союза [1] жаловались на отсутствие в советских вузах факультативных курсов по русскому литературному языку или хотя бы кружков любителей живого русского языка, а самое главное в СССР до войны даже не было ни одного научного центра, занятого специальным изучением русского языка. Так, например, имевшийся в Москве Институт языка и письменности народов СССР не включал в свою программу… русский язык.

В последнее время интерес к изучению русского языка значительно повысился. Так, уже в 1944 г., параллельно существовавшему с 1930 г. в системе Академии Наук СССР Институту языка и мышления, был создан специальный Институт русского языка. Правда, в 1950 г., после знаменитой сталинской дискуссии о советском языкознании и «разоблачения» старого марровского руководства обоих институтов (акад. И. Мещанинова и проф. Ф. Филина), последние были слиты в единый Институт языкознания, во главе которого был поставлен крупнейший советский лингвист в области русского языка акад. В. Виноградов [2].

Говоря о возрождении интереса к родному языку в «послемарровский» период, нельзя обойти молчанием и книгу Галкиной-Федорук, «Современный русский язык: Лексика» (1954). В этой работе, как и в других лингвистических работах послевоенного времени, по-прежнему не выделяется специфика русского языка советского периода, за исключением момента аббревиации.

Всё же курс университетских лекций Галкиной-Федорук по лексике интересен для нас тем, что он свидетельствует о некоторых сдвигах в рассмотрении русского языка в целом, а таким образом и в определении его движения в последний период.

Вопросу специфики русского языка советского периода посвящена последняя, очень незначительная по размерам (всего 10 страниц), глава книги А. Ефимова «История русского литературного языка» (1954).

Выдержанная в стиле дифирамба советскому языку, эта глава, игнорируя отрицательные моменты, дает в искаженном ракурсе якобы образцовый «новый большевистский стиль речи».

Совершенно естественно, что размер главы не позволяет читателю познакомиться основательно с такими характерными особенностями советского языка, как формальные и смысловые неологизмы, явление аббревиации, распространение профессиональных диалектизмов и многие другие. Все они только намечаются автором.

Касаясь, опять-таки, недостаточности изучения русского языка именно советского периода, кроме вышеуказанных моментов следует отметить и разницу во взглядах на составные элементы русского языка при советах. Это в свое время было сделано Л. Успенским в его статье, помещенной в чешском журнале «Slavia», за 1931 г. (стр. 270):

«Наиболее важными факторами в деле организации современного русского языка отдельным авторам кажутся: 1) интеллигентская речь, 2) жаргон войны и армии, 3) язык городского «дна» (в частности, воровской арго)».

Конечно, есть немало людей, которые вообще не желают признавать какой-либо специфики русского языка советского периода и всё, не только навязанное языку сверху, но и органически развившееся в нем за время от 1917 года, расценивают как нечто чужеродное. Близорукость такой точки зрения очевидна.

С другой стороны, нельзя разделить и взгляда виднейшего советского лексикографа и лексиколога С. Ожегова, пытавшегося в своей статье «К вопросу об изменениях словарного состава русского языка» (стр. 76) наметить периодизацию развития современного русского языка в пределах самой советской эпохи:

«…от Октябрьского переворота до ликвидации эксплуататорских классов…»

«…от ликвидации капиталистических элементов города и деревни до полной победы социалистической системы хозяйства и принятия новой Конституции в 1936 г…»

«…период выявления результатов величайшей культурной революции,…период сформирования монолитной советской интеллигенции,…период перехода от социализма к коммунизму…»

Больше тридцати лет прошло со времени написания первой работы о революционном русском языке; многое в языке изменилось, многое прибавилось, многое бесследно исчезло. Конечно, советские писатели стараются уверить своих читателей в вечности «советизмов», как это делает, например, Л. Хаустов в своем стихотворении «Родной язык» (сб. «Дорогой мира», Ленинград, Сов. писатель, 1952, стр. 93):


Величьем океану сродный

Весь – воплощенье наших сил,

Он жизни опыт всенародный

В своих глубинах отразил.


И слово давнего былого,

Войдя в богатство языка,

Стоит в соседстве с новым словом,

Рожденным нами на века.

(Подчеркивание наше – Ф.)


Естественно, что обобщающее заявление Хаустова о рождении новых слов (т. е. «советизмов») на веки вечные является больше, чем преувеличением. Прочно утвердиться в языке может только закономерное для него, случайное же сметается со столбовой дороги языка.

Еще Гегель говорил, что для более глубокого познания вещи следует отойти от нее. Возможно, вырвавшись за пределы Советского Союза, легче подметить некоторые особенности русского языка советского периода, ускользающие от внимания тех, кто непосредственно приобщается к нему.


Рекомендуем почитать
Газета Завтра 1212 (8 2017)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Протоколы русских мудрецов

Современное человеческое общество полно несправедливости и страдания! Коррупция, бедность и агрессия – повсюду. Нам внушили, что ничего изменить невозможно, нужно сдаться и как-то выживать в рамках существующей системы. Тем не менее, справедливое общество без коррупции, террора, бедности и страдания возможно! Автор книги предлагает семь шагов, необходимых, по его мнению, для перехода к справедливому и комфортному общественному устройству. В основе этих методик лежит альтернативная финансовая система, способная удовлетворять практически все потребности государства, при полной отмене налогообложения населения.


Хочется плюнуть в дуло «Авроры»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.