Русский Бокондо - [27]

— Зачем вам мое имя? — сухо ответил Николай. — Напишите о нашем славном шкипере, о раненых комендорах.

— Э, парень, нечего скромничать. Я же должен буду указать на фотографии твое имя.

— Не буду я фотографироваться!

— Слушай, американец, не валяй дурака! — вмешался шкипер. — Это же отличная реклама, о тебе прочтут дома. Твой босс узнает, что ты в боевой обстановке с блеском продемонстрировал последнее изобретение своего земляка Хайрема Максима. Или ты думаешь, дядя Сэм будет недоволен тем, что ты решил немного подработать у британской королевы?

Николай отрицательно замотал головой. Только на миг представил себе начальственные лица в Адмиралтействе, изучающие английскую газету с подобной фотографией, и немой вопрос: «Тебя зачем посылали?» Ведь после такой публикации никому ничего уже и не объяснишь.

Однако, чтобы не вызывать лишних расспросов и подозрений, отказ фотографироваться следовало правдоподобно обосновать.

— Дяде Сэму, положим, наплевать, где я делаю деньги, но вот если о моем ранении узнают в родном штате Коннектикут, то люди со мной перестанут здороваться!

— Это почему же?

— А кто меня подстрелил? Да какой-то паршивый негр! Вот если бы ирокез или еще какой-нибудь индеец, тогда другое дело. Но неф! И влепил не пулю из винтовки, а стрелу из лука! Это позор до конца жизни, никто дочь замуж не отдаст!

— Да, так может рассужать только настоящий американец, — заметил молчавший до сих пор Том.

— Может быть, ты и прав, но, живя в Африке, на такие мелочи не приходится обращать внимания, — усмехнулся шкипер. — Лучше поблагодари судьбу, что вообще жив остался.

— Давайте заканчивайте свои разговоры, а то рыба пережарится, — обратился к собравшимся интендант, все это время зорко наблюдавший за приготовлением угощения.

Журналисты поспешили закончить свои дела и увековечили шкипера во всех видах. А тем временем под навесом из пальмовых листьев на ветерке, у самой кромки океанского прибоя, расторопные лагосские торговцы уже соорудили импровизированные столы, которые ломились от обилия блюд и фруктов. Этот февральский день обещал быть жарким и, по примеру интенданта, все поснимали с себя лишнее.

За столом шкипер распоряжался так же решительно, как и на мостике канонерки.

— Все начинают с супа «эгуси»! Он по желудку скребком пройдется, всю заразу, как шлак из топки, вычистит! Кому он пресноватым покажется, может «крокодильего» перца добавить и джином залить!

После нескольких ложек острейшего супа, в котором плавали кусочки куриного мяса и спинки креветок, перехватывало дыхание, но отчаянный толстяк из «Таймса» добавил-таки себе несколько мелких коричневых зернышек и после этого застыл с открытым ртом. Только обильные слезы катились по его пухлым щекам.

— Вот поэтому-то перец и называют «крокодильим», — наставительно заметил шкипер. — Крокодилы точно так же лежат на отмелях с открытой пастью и оплакивают съеденных ими животных.

— Мой коллега в Африке впервые, — улыбнулся Том. — Все ему здесь в новинку, все хочет узнать и попробовать. Говорит, чго собирается книгу об увиденном написать.

После дьявольского супа толстяк отдышался и вытер слезы.

— Да, собираю материалы для книги. Даже название уже придумал: «Роковая тайна джунглей»!

— Вот это название! Дух захватывает!

— Значит, в нее войдут «Пиршество людоедов», «Бенин — город крови» и другие твои статьи? — поинтересовался Том.

— Разумеется! Наша публика об Африке ничего не знает, а событиями на этом континенте по-настоящему интересуются только купцы и миссионеры. Поэтому, для того чтобы статья появилась не в каком-нибудь вестнике общества любителей тропических бабочек, а в десятках столичных газет и журналов писать надо так, чтобы было доступно всем читателям. Чтобы каждый захотел обсудить эту новость со своим соседом и даже с женой! Поэтому статья должна быть с перцем, у всех вышибать слезу!

— Ну, а если в статье написано одно, а в жизни происходит другое?

— Не обижайся, Том, но у тебя провинциальные понятия. Как постоянно говорит наш главный редактор, профессиональный журналист не должен верить в то, что пишет. Его дело установить факты, а потом делать с ними то, что требуется его газете!

— Факты, факты! Кончайте вы ученые споры! — рассердился шкипер. — Лучше закусывайте. Можно подумать, что врачи, священники и другие люди только и делают, что во всеуслышание рассказывают обо всем, что им известно. У каждого свои секреты, только у дураков их нет.

— Кстати, о фактах, — Николай обратился к шкиперу. — Действительно негры съели британских дипломатов?

— Ну, об этом все знают! — воскликнул толстяк, но шкипер велел ему замолчать.

— Этот идиот Филлипс сам виноват. Его, как вице-консула, послали на переговоры с оба Бенина, а он затеял ссору. Несколько раз ему навстречу гонцов посылали, просили до конца церемонии в город не входить…

— Что за церемония?

— Поминки по отцу оба. Здешние племена своих умерших правителей очень почитают, в годовщину их смерти проводят особые праздники. Жрецы в белых балахонах устраивают торжественные шествия — вроде бы они сами духи умерших, — от покойных основателей родов приветы передают, а люди с ними о своем будущем и разных секретных делах советуются. Все это, конечно, чепуха, но негры верят. Женщинам и всем чужакам при этом присутствовать нельзя. Запрещено строжайше, а тут наш вице-консул с двумя сотнями слуг и носильщиков является. Многие же из них были из враждебных бенинцам племен и могли все их тайные беседы подслушать. Филлипс же пер напролом, ничьих советов и предупреждений и слышать не желал. Началось с перебранки, кончилось побоищем… Ну, а если у кого-то из убитых печенку или что другое вырезали для того, чтобы приготовить волшебное зелье, так это же не людоедство.