Русский апокалипсис. Фантастический репортаж из 2000 года - [16]
Те из беженцев, кому удалось добраться до московских родственников, рассказывают ужасные вещи. Среди бела дня в квартирах, где живут русские семьи, раздаются звонки в дверь. Входят трое или пятеро кавказцев с автоматами. Если в доме мужчины, сгоняют их в одну из комнат. Кто не подчиняется, расстреливают на месте. Потом насилуют женщин, забирают деньги и драгоценности, и говорят: «Уезжайте к себе в Россию. Мы придем через три дня. Если вы еще здесь, убьем всех». А как уехать! Денег нет, продать квартиру невозможно. И все равно люди собирают последние гроши, втискивают в чемоданы все, что можно увезти с собой, и мчатся на вокзал. Никто и не думает проверять, вернутся ли бандиты. А многие просто бросают все и уезжают. В милицию? В милицию обращаться бесполезно: там русских уже нет, те же кавказцы. Чмокают губами, ахают, пишут, пишут, потом говорят: «Как только придут снова, звоните нам. Арестуем негодяев». А эти негодяи сами иногда в милицейской форме.
Вообще там российской власти уже нет. В Махачкале на глухой стене дома наискосок от Государственного собрания ночью написали огромными буквами: «Русские, убирайтесь домой!» Три дня так все ходили и смотрели на это безобразие, никто не мог соскрести или закрасить. А что войска? Войскам запрещено применять оружие. Во избежание национальных конфликтов. Можно только в случае открытого нападения. А эти сволочи открыто не нападают. Все из-за угла, из засады. Солдатам еще хуже, чем всем остальным. Нет, это просто ад!
Пятнадцатого июня в Москве было объявлено об «обезврежении» двух диверсионных групп, подготовленных в школе известного полевого командира Хаттаба — иорданца чеченского происхождения. Пленных боевиков показали по телевидению. Из пятерых показанных трое — русские, принявшие ислам. Руки, закованные в наручники, обритые головы, острый ненавидящий взгляд. Здоровые, высокие парни. Кажется, что это уже не люди, а зомби. У них, наверное, есть нормальные русские имена — Миша, Коля или как там еще, они росли где-нибудь в Вятке, ходили в школу но, кажется, ничто и никогда уже нас с ними не соединят. Они — по ту сторону. Одновременно с информацией о захвате боевиков сообщили об усилении режима военного положения в зоне безопасности, примыкающей к административной границе с Чечней, в Ставропольской области, в Краснодарском крае, в Ингушетии и Дагестане.
На следующий день, точно в полдень прогремел мощный взрыв на железнодорожном вокзале в Ставрополе. Рухнули своды залов ожидания. Вокзал был забит беженцами с Кавказа и транзитными пассажирами. Радио «Свобода» сообщило, что пятьдесят человек убито, из них двенадцать детей, и более ста ранено.
2
Двадцатого июня вместо объявленного двенадцатого в Краснодаре собрался Съезд народных представителей Юга России. Делегаты съезда избирались стачкомами, партийными комитетами КПРФ и других патриотических организаций. Совсем рядом, на границе с Чечней практически шли военные действия, и здание областного Законодательного собрания, где проходил съезд, усиленно охранялось. Было объявлено, что на съезде присутствуют руководители Краснодарского края, Ставропольской, Липецкой, Пензенской, Саратовской, Волгоградской, Ульяновской, Курской, Белгородской, Брянской, Воронежской и Смоленской областей, а также отдельные представители буквально всех субъектов федерации. Были зачитаны приветствия от Сибирского соглашения и Приднепровской республики, от Читинской и Амурской областей, Алтайского края, а также от Русской партии Крыма и парламента Республики Беларусь.
Заседания шли в закрытом порядке. Прессу в зал не пускали. Вожди интервью не давали и ничего не комментировали. Было похоже, что происходит нечто экстраординарное. Съезд закончил работу вечером двадцать второго июня, а на следующий день «Южный край» опубликовал документ, носящий странное название «Декларация об образовании Народного правительства и Обращение съезда народных представителей Юга России к народам России». Документ нельзя было считать совсем неожиданным, и тем не менее он произвел по всей стране впечатление разорвавшейся бомбы. Вот он в его полном виде.
«ДЕКЛАРАЦИЯ ОБ ОБРАЗОВАНИИ НАРОДНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА И ОБРАЩЕНИЕ СЪЕЗДА НАРОДНЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ЮГА РОССИИ К НАРОДАМ РОССИИ
Краснодар, 22 июня 2000 г.
Наша Отчизна переживает ныне один из труднейших моментов своей многовековой истории. Режим Президента Ельцина, запятнавший себя многочисленными преступлениями против народа России, привел страну на край гибели. В стране царят нищета и разруха, тлеет пламя межнациональных конфликтов, необычайно усилились сепаратистские тенденции. Президент же озабочен только сохранением власти в своих руках. Состоявшиеся в декабре 1999 года выборы в Государственную Думу, а также первый тур президентских выборов отчетливо показали, что народ не приемлет преступный режим Ельцина и его приспешников, и народные симпатии на стороне прогрессивных патриотических сил. Отмена 8 июня 2000 года результатов народного волеизъявления и введение чрезвычайного положения, имеющие целью наделить Ельцина диктаторскими полномочиями и увековечить режим его личной власти, стали последними каплями, переполнившими чашу народного терпения. Во многих местах России народ открыто выступил против преступной власти. Эти выступление жестоко подавляются.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эссе известного социолога, профессора Высшей школы экономики посвящено понятию «политкорректность». Автор относится к этому явлению скептически. Ведь именно политкорректность сегодня становится одним из основных инструментов борьбы меньшинств за формирование новой повестки дня против большинства, борьбы, которая, на самом деле, подрывает традиционные институты демократии.
Макса Вебера социологи давно и безоговорочно причисляют к классикам своей науки. Издано большое число его биографий. В настоящей книге главное внимание уделяется не анализу его теоретического наследия, а его личности. На протяжении последнего столетия Макс Вебер рассматривался как проповедник рационализма в теории и этического идеала героической аскезы, а его собственная жизнь считалась чуть ли не воплощением этого идеала. Новые исследования показали, что Макс Вебер был живым, страдающим, мятущимся человеком и его жизнь определялась не только разумом, но и страстями.
Развитие современной жизни делает актуальным консерватизм как стиль политического мышления и действия. Автор анализирует такие сферы общественной жизни, как геополитика и глобализация, семья и демография, демократия и гражданское общество и многие другие, и показывает, что развитие в каждой из них вызывает тревогу и побуждает к консервативной рефлексии. Он также демонстрирует, как либеральная и социалистическая идеологии используют язык и практику политкорректности для разрушения традиционных ценностей Западного и Российского мира.
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.