Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.) - [6]
Впрочем, такого рода воззрения М.К. Любавского могли быть следствием гипертрофированного «государственного» восприятия исторического процесса, что совершенно очевидно из его трактовки общины. В своем «Очерке» он отрицал древность общинной организации. В рецензия на труд М. В. Довнар-Запольского, посвященный волостной общине, он писал: «Итак, все признаки изображенной автором автономной организации — волости — говорят за то, что эта организация не архаическая, а сравнительно поздняя, хотя и с некоторыми архаическими чертами», «поземельный строй сельской общины был развалинами древнего общинного землевладения, а простым результатом развития заимочного землепользования и землевладения».[57] В устах государственника М.К. Любавского особый оттенок приобретают слова: «Его (М.В. Довнар-Запольского. — А. Д.) книгу по своей основной задаче и по научным приемам вполне можно поставить рядом с произведениями, например, Лешкова и Беляева».[58] Это можно понять только как полное неприятие славянофильской концепции общинности и считать одним из слабых мест исследования М.К. Любавского. Слабые места были сразу подмечены критиками историка. И. Малиновский, сочувственно отозвавшись о выводах М.К. Любавского касательно связи древнерусской истории и истории Литовско-Русского государства, отметил, что в таком случае задача историка Литовско-Русского государства стоит в том, чтобы «установить связь между древнерусским и литовским строем; выяснить те условия, при наличности которых совершалось изменение древнерусского строя; характеристику литовско-русского строя. Проф. Любавский останавливается на всестороннем разрешении двух последних задач почти игнорирует первую».[59] «Нельзя ограничиться, — пишет далее И. Малиновский, — уяснением связи между учреждениями литовской эпохи; нужно задать вопрос: из каких древнейших учреждений образовались они?».[60] И. Малиновский прав и в другом. «Можно не соглашаться с некоторыми мнениями, взглядами проф. Любавского, но нельзя не признать, что его исследования — крупное явление в русской исторической литературе: последующим научным работникам в той же области литовско-русской истории предстоит идти дальше от его исследования, как от отправного пункта, считаясь с его взглядами, опровергая или развивая их».[61]
Крупным вкладом в изучение литовско-русской истории было и творчество М.В. Довнар-Запольского. Его магистерская диссертация о государственном хозяйстве Великого княжества — это своего рода энциклопедия государственной жизни целого региона Восточной Европы. По мнению исследователя, хронологически русское влияние является в государстве не только более ранним, чем польское, но и по своему влиянию в области государственной (не говоря о языке и литературе) оно более значимо. Главная же особенность образования Литовского государства в том, что обстоятельства рано вызвали к жизни государственные начала — в противовес вотчинным порядкам собственно Литвы и земскому строю русских областей.[62] М. В. Довнар-Запольский выстроил следующую схему государственного развития Великого княжества Литовского. К середине XIII в. возникает государство, появление которого было обусловлено внешними причинами. Во главе его стал один из родовых князей — князь-вотчинник. Однако быстрого перехода вотчинных отношений в государственные не произошло. Что касается присоединения русских земель, то правы здесь были М.Ф. Владимирский и Ф.И. Леонтович — оно в целом мирное, но все-таки картина была сложнее, чем они полагали. Присоединение земель шло разными путями: одни земли присоединялись путем дипломатических переговоров, другие — после борьбы на договорных началах, а третьи — несомненная добыча литовских князей.[63] Обстоятельства присоединения обусловили различия во взаимоотношениях литовского правительства с различными частями своего государства. Государство представляло собой, по мысли М.В. Довнар-Запольского, федерацию, в которую с русской стороны входили удельные княжения и земли. Если Литовское княжество в узком смысле этого слова (т. е. земли Аукштайтии и приросшие к ним русские земли Черной Руси) князья считали своей вотчиной, то с другими частями государства устанавливались договорные отношения. Государство строилось на договорных началах.[64] Однако можно заметить разницу в отношениях к удельным княжествам и землям. «Политика по отношению к землям однообразнее и устойчивее, чем к княжениям», — пишет исследователь. Это объясняется тем, что «вольные общины (имеются в виду Полоцк, Витебск, Смоленск, Киев, Жмудь. —
