Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.) - [52]

 В ряде районов это военно-служилое население только к концу XVII в. превратилось в оброчных крестьян.[836] А.Л. Хорошкевич обратила внимание на то, что в Полоцке на смену термину «путные слуги» идет термин «путные люди», но это было уже в то время, когда они стали объектом активных раздач. Все-таки и в XVI в., не отличаясь принципиально от тяглых людей, нередко называясь даже этим именем, слуги до реформ середины XVI в, выделялись и противопоставлялись собственно тяглым крестьянам. Были и более специальные категории военнообязанных слуг: конные, щитные, доспешные, ордынцы.

Близки к путным и панцырным боярам и слугам были крестьяне, которые выполняли всякого рода специальные службы в господарском хозяйстве. М.К. Любавский, справедливо критикуя С.А. Бершадского, отметил, что некоторые из этих категорий (рыболовов, дегтярей и т. д.) можно отнести к данникам, но ни в коем случае не к тяглым. Именно так поступал С.А. Бершадский, придавая, таким образом, термину «тяглый» не характерное для того времени слишком широкое содержание.[837] По нашему мнению, всех их нужно отнести к служебному населению, лучше сказать — слугам. Это разнообразные категории населения: бортники, которые обязаны были добывать мед; бобровники, занятые добыванием этого зверя; осочники, в обязанности которых входило выслеживать зверя; ловцы, сокольники, свинухи, предназначение которых понятно. Специальные люди занимались волочением неводов на господаря. Эти категории крестьян не несли тяглой службы, хотя могли давать «дякло», косить сено и ходить на толоку. Назовем также конюхов. Среди этого населения и уже знакомые нам ремесленники.[838]

Наиболее многочисленные категории крестьянства составляли «тяглые» и «данные» люди. Как отметила А.Л. Хорошкевич, для их обозначения сохранялся многозначный термин «люди» с определением «данные», «пригонные», «тяглые» и т. д., иногда и без уточнения.[839] Этот полисемантичный термин ведет нас в Киевскую Русь. По наблюдениям И.Я. Фроянова, «слово «люди» в Киевской Руси… XI–XII вв. сохраняет свою многозначность: народ (этнос или население в широком смысле слова), простой народ (демос), социальная верхушка (бояре, купцы, княжеское окружение). Людьми в XII в., кроме того, изредка называли холопов и княжеских слуг. Сквозь эту семантическую пестроту пробивается все же основное значение термина — масса рядового свободного населения как городского, так и сельского».[840] Как видим, социальная эволюция к XV — началу XVI в. проделала уже значительный путь. «Людьми» теперь называли сельское население, платящее подати государству. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что путь этот не столь уж значителен и ассоциации, которые возникают с Киевской Русью, отнюдь не поверхностны. Прежде всего отметим, что наряду с термином «люди» употреблялся и другой — «мужи». По верному наблюдению М.К. Любавского, им обозначались все сельские жители, волостные люди.[841] Есть и другая версия; «…то население волостей, которое обозначалось термином «муж», обязано было «доспешной службой», т. е. личной военной службой».[842] Полагаем, что ближе к истине — М.К. Любавский, ибо не раз в источниках этим термином называют все свободное волостное население.[843]

Но кто же такие люди тяглые? М.К. Любавский, изучив данные «Уставы» 1529 г. и обильные архивные данные, пришел к выводу, что тяглые люди — те крестьяне, которые работают на господарском дворе и ставят по мере необходимости подводы.[844] Ф.И. Леонтоиич посчитал, что М.К. Любавский сузил термин «тяглая служба». По его мнению, все литовско-русское крестьянство было тяглым и отличалось друг от друга лишь своими службами.[845] П.Г. Клепатский полагал, что эта полемика не имеет под собой твердой почвы, так как акты литовского периода строгой классификации населения не придерживались. В одном случае в них противопоставляются только два разряда (служебные и данные, или данные и тяглые), в другом — три (данные, служебные и тяглые).[846] Против Ф.И. Леонтовича выступил В.И. Пичета, который отметил, что большая часть данных, на которую тот ссылается, относится к 70–80-м годам XVI в., когда, действительно, под влиянием экономических условий стало намечаться слияние отдельных разрядов сельского населения в один, да и то постольку, поскольку природные условия западных и восточных волостей содействовали этому длительному процессу. К тому же Ф.И. Леонтович совершенно игнорировал данные «Уставы» 1547 г., в которых четко определено положение «тяглых».[847]

Термин «тяглый» установился только в первой четверти XVI в., хотя встречается в памятниках уже в первой половине XV в.[848] По мысли 3. Ивинскиса, до 1440 г. этот термин еще не установился, хотя население с таким статусом существовало уже и при Витовте. Причем утверждается первоначально этот термин в западных волостях, т. е. литовских, и на литовско-русском этническом порубежьс. В других районах Великого княжества этот термин употребляется в разных контекстах, и точный смысл его не ясен.[849] Итак, термин этот первоначально утверждается там, где развито было господарское хозяйство. Например, в Киевской земле, где не было развито дворное господарское хозяйство, разряд таких людей незначителен.