Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.) - [33]
Эту татарскую неволю надо иметь, конечно же, в виду, изучая статус брянского княжения второй половины XIII в.
В начале XIV в. разворачиваются события, которые свидетельствуют о силе брянского земства. Смоленский князь выводит из Брянска сына Романа Дмитрия и сажает там своего сына Василия, но брянцы… хотят князя по своему выбору. В 1309 г. они призывают к себе бывшего можайского князя Святослава Глебовича, который и прогоняет своего племянника из Брянска. Василий Александрович обратился за помощью к татарам и с татарским войском пошел к городу. Разыгралась столь примечательная сцена, что ее грех не воспроизвести. Находившийся в то время в Брянске митрополит увещевал Святослава смириться и поделиться властью с Василием, на что тот отвечал: «Госполине, Брянци мя не пустят, хотят за мя головы свои сложити». Брянцы однако свои головы пожалели. Не выдержав натиска татар, они покинули князя. Святослав бился с противниками силами одного своего двора и, естественно, потерпел поражение.[523] Смоленский летописец осуждает брянцев, называет их поступок, не без оснований, изменой. Но надо учитывать, что силы были неравны.
Вокняжился Василий, но после его смерти в 1314 г. брянци вновь взяли «своего» князя — Дмитрия Романовича. Брянцы продолжали нести борьбу с соседней волостью. В 1333 г. вместе с татарским отрядом Дмитрий Романович неожиданно пришел к Смоленску.
Вечевая жизнь в Брянске не умирала.[524] Мы воспринимаем ее, правда, сквозь призму враждебного Брянску летописца, который расценивает их действия как «крамолу». «Тое же зимы злые коромолницы, сшедшеся вечем, Брянци убиша князя Глеба Святославича…»[525] По всей видимости, и литовский князь оказался на столе в Брянске в результате вечевой инициативы.[526] Во всяком случае, его вокняжению предшествовала «замятия» в городе, в результате которой и утвердился на столе литовский ставленник.
Под 1372 г. в качестве брянского князя фигурирует Дмитрий Ольгердович. В это время Брянск был тесно связан с Черниговом, князья брянские одновременно считались и князьями черниговскими, судьбы двух столов переплелись. Это обстоятельство весьма затрудняет работу историка. Так, в Любецком синодике с титулом великого князя черниговского записаны две личности — Роман Михайлович и Дмитрий. Р. Зотов считал этого Дмитрия одним из младших сыновей Ольгерда — Дмитрием Корибутом.[527] По мнению новейшего историка Ф.М. Шабульдо, это — старший Дмитрий Ольгердович, и именно он вписан в синодик. Белорусско-литовская летопись причисляет к черниговским князьям и Константина Ольгердовича. Все трое, видимо, княжили в Чернигове во второй половине XIV в., но в разное время.[528] Ф. М. Шабульдо считает, что в середине 70-х гг. Дмитрий Ольгердович княжил уже не в Брянске, а в Чернигове. Кроме Чернигова и его волости, власть его распространялась на Стародуб, Трубчевск и Новгород-Северский.[529]
Однако в 1379 г. Дмитрий Ольгердович отъехал на службу в Москву, где получил в кормление Переяславль. В 1388 г. Он вернулся и принес присягу верности. Дмитрий Ольгердович пал на Ворскле. Входил ли Брянск в сферу влияния Дмитрия-Корибута (о нем ниже), не знаем. До 1401 г. в Брянске, по всей видимости, сидел Роман Михайлович, который был одновременно наместником великого князя в Смоленске. После Романа — Александр Патрикеевич Стародубский. Затем в Брянске княжили последовательно Свидригайло, Сигизмунд Кейстутьевич и снова Свидригайло. С 1438 г. здесь сидели наместники. Известны и имена этих наместников — Юрша и Немира. В 1446 г. Брянск с другими северскими городами давался Василию Ярославичу Боровскому, но он вскоре вернулся в Москву.[530] В 1450 г. Брянск передается «в вотчину» Ивану Андреевичу Можайскому — тоже московскому беглецу. Интересно выяснить, что представляло собой внутреннее устройство брянской волости. По своей структуре она весьма напоминает Поднепровские и Подвинские волости.[531] «Послушная» грамота Казимира адресована «всем бояром Брянским, и местичом, и всим мужом бранцам»… «Дали…есмо Брянеск у вотчину… так как за нами был, а ему нам с того служити. Ино будете его послушны во всем, как самих нас, а с отчизн свои и со всего своего именья, как хто што первее того держал, служите ему. А ему вас приказали есмо с ваших именей не гнати, а ни отнимати; а в церковное ся ни во что не вступати; а суды судити по старине, а своих новых судов, а никоторые пошлины не вводити».[532] Значит, волость населена была свободным, служилым людом, который должен был нести определенные повинности. В 1479 г. был издан подтвердительный привилей. Позже Брянск вновь передавался можайскому князю. В 1494 г. упоминается брянский наместник Федор Заславский.[533] По договору этого года Брянск оставался еще за Литвой, но в 1503 г. Он перешел к Москве. При наместнике делами в земле занимался сам великий князь (об этом говорит грамота 1494 г.). Князь Андрей Кромский обращается к великому князю и просит «села пустого» в Бряньском повете. Великий князь поручил наместнику, проверив обстоятельства дела, дать село просителю.[534]
Рядом с Брянской волостью находилась Трубчевская. В домонгольский период «здесь, как и везде, кристаллизация новых волостей на поверхности исторического процесса отражалась в появлении новых княжений».
