Русские секты и их толки - [46]

Вероучение монтан

Монтаны совершенно не признают Библии источником своего вероучения. Еще Никифорыч запретил им читать ее, как книгу не только ненужную, но и вредную для спасения человека, что было, конечно, естественным выводом из его положения, по которому «уставы Спасителевы» были объявлены «непригодными» для указания человеку «правого пути». Но, отвергнув Богооткровенное учение; монтаны оказались бессильными создать свою собственную систему вероучения и потому обратились к хлыстовству. Подобно хлыстам они не признают Бога Троичным в Лицах. Даже Духа Святого, о котором так часто у них бывает речь, они считают только какою-то моральною силой Божией. Об Иисусе Христе они ничего знать не хотят, а тем более не веруют в его Богочеловеческое достоинство. «Как возможно, – говорят они, – чтобы дева, простая еврейка, родила Бога? Это – басня, выдуманная попами из корысти!» По их учению, Бог никогда не рождался ни от какой женщины, так как он вечен. Но однажды, видя мир погрязшим в содомском грехе и желая спасти его, он сошел во плоти на землю, жил и учил некоторое время среди людей, пока не приобрел значительного числа последователей, решившихся вести праведную жизнь. Помощников своих по распространению учения он назвал апостолами. Впоследствии Он избрал из них одного, которого наименовал своим возлюбленным сыном и которого все праведные люди стали называть «истинным сыном божиим». Возвестив свое учение людям, Бог вознесся на небо, а «сын Божий» остался на земле. Гонимый грешниками, он жил только в обществе праведников и, получая постоянно откровения от своего небесного отца, передавал их своим последователям. Он никогда не умирал, и умертвить его никто не может. Он живет на земле и теперь появляется только в обществе праведников во время их радений и беседует с ними «усты ко устом». В этой легенде глухо (без названия имен Данилы Филипповича и Ивана Тимофеевича Суслова) передается краткая первоначальная история хлыстовства.

Мы не имеем основания утверждать, чтобы монтаны веровали в предсуществование душ и перевоплощение их. У них нет ни «христов», ни «пророков». Заведующие их общинами и молениями называются только «большаками», «старшими братцами» и «ангельскими душеньками». Даже матушка Мария (Керова) была называема «богородицею» лишь по личному уважению к ней.

Подобно хлыстам, монтаны отрицают супружество, утверждая, что брак есть «скверна», «грех пакости», «установление дьявола», а о деторождении они говорят так: Кто родит, тот 300 лет будет мучиться». Тем не менее каждый монтан, на законном основании, держит у себя в доме двух-трех девиц, а жену в качестве прислуги помещает в отдельную клеть.

Никакой системы нравоучения у монтан нет; но в своей жизни они в точности стараются выполнять наставления Никифорыча.

Религиозный культ монтан. Вместе с хлыстами монтаны придают большое значение в деле спасения своим радениям, во время которых к ним является «истинный сын божий» для устных бесед и наставлений, а сами они воспринимают в себя духа божия и получают способность «видеть духовными очами». Радения монтан, в сравнении с хлыстовскими, отличаются простотой и отсутствием разнообразия. В начале радений, после нескольких церковных молитв, монтаны обыкновенно составляют «святый круг» и при пении особых, большею частью позаимствованных у хлыстов песен быстро вертятся в нем на одной ноге, пока не впадут в состояние истерики, после чего бросаются на пол или на скамьи и начинают рыдать, смеяться, плакать, выть, судорожно восторгаться и т. п., что и считается состоянием одухотворения. В это же время некоторые из них, как и у хлыстов, произносят странные, бессвязные и непонятные речи, которые признаются пророчествами, внушенными непосредственно Духом Святым. После этого устрояется «престол» из двух широких полотенец, растянутых во всю длину. Престол держат четверо мужчин, а по углам стоят монтаны с четырьмя зажженными восковыми свечами, и перед этим престолом присутствующие поют так называемые «Божьи суды»; всех их девять по числу девяти чинов ангельских. «По отнятии престола, – рассказывает очевидец[85], – у монтан происходит что-то вроде битвы. Все присутствующие, выстроившись в две колонны, одна против другой, и вооружившись палками, бьют друг друга довольно сильно, так что у них всегда остаются знаки от этого побоища. Но и это еще не конец монтанских радений. Иногда, по окончании битвы, монтаны вьют еще жгуты из полотенец, которыми и бьют себя по спине беспощадно до тех пор, пока не обессиливают совершенно. Такое жестокое самобичевание монтаны употребляют для прогнания из плоти беса, духа нечистого, по выходе которого будто бы и вселяется Дух Божий в души последователей монтанской секты и обитает в них. Кроме того, по мнению монтан, биение жгутами имеет то значение, что спасительный знак добровольных страданий есть как бы перстень обручения с Богом и будущая слава их в Царстве Небесном»… Нет достоверных известий, на основании которых можно было бы утверждать, что на радениях своих монтаны допускали когда-либо свальный грех или какие-либо иные проявления чувственных половых страстей. Сами же монтаны уверяют, что, отвергнув брак, они побеждают все вожделения своей плоти только силою своего духа. На радениях под большие праздники монтаны устраивают и причащение. Причащаются они какими-то желтоватыми пряниками, опущенными во щи; пряники эти небольшие, величиною в четверть вершка, и доставляются из Москвы. Больным монтанам причастие посылается на дом.