Русские отряды на Французском и Македонском фронтах. 1916–1918. Воспоминания - [48]

Из дальнейшей переписки можно также усмотреть, что, на всякий случай, в распоряжение генерала Сотье был направлен отряд из французских войск в составе 19-го пехотного полка, 21-го драгунского полка и одной 75-мм батареи, но что этот отряд предположено было использовать лишь в случае полной неудачи русского карательного отряда и только по письменной мотивированной просьбе генерала Занкевича, которую он обязан был предъявить старшему военному начальнику.

Официального описания событий, происшедших в дальнейшем, во французских архивах найти не удалось. Взамен такового приводится выдержка из протокола заседания отрядного съезда, имевшего место 2 октября 17-го года. На этом съезде председатель собрания (прапорщик 5-го особого полка Джинория) сообщил, что дня три-четыре тому назад отрядный комитет командировал своих представителей в Россию, и при этом огласил наказ, который был им дан и который рисует достаточно ясно положение:

Оторванность от родной почвы и живых источников Великой Русской Революции создали в отряде исключительно нервное настроение, взаимное недоверие и полную идейную неустойчивость.

Отсутствие боевой работы в течении многих месяцев повело к полной деморализации как солдат, так и офицеров, и препятствовало возникновению тех условий, при которых единственно может создаться и окрепнуть новая революционная дисциплина взамен разрушенной старой.

Отсутствие централизующей власти, обладающей достаточным авторитетом, чтобы придать надлежащие формы существования русского отряда как войсковой части, и являющейся в то же время действительно носительницей революционных и демократических идей, способствовало все большему разложению отряда и обострило все возникающие в его среде трения до болезненно-преувеличенных размеров.

Подобное положение является тем более прискорбным, что оно имеет место на глазах всех союзных демократий и подрывает в них доверие к русскому отряду не только как к боевой единице, но и как к представителю революционной демократии в России.

Революция застала отряд русских войск во Франции в разгар жарких боев в Шампани и явилась полной для него неожиданностью. В этот момент наши экспедиционные части не были еще сведены в одно органическое целое, а распадались на две самостоятельные бригады: 1-ю и 3-ю, живущие каждая своей особой внутренней и боевой жизнью. Таким образом, первые шаги по пути революционно-демократической организации были предприняты самостоятельно каждой из названных бригад.

Следует отметить, что помимо чисто формального разделения, между обеими бригадами существовало более глубокое различие в личном составе. 3-я бригада, набранная почти исключительно в уральских и приуральских губерниях, состояла в огромном своем большинстве из элементов крестьянских или непосредственно связанных с крестьянством, и некоторого количества татар; 1-я же бригада, набранная в Московской и Самарской губерниях, представляла в одной своей части (1-й полк) подавляющее большинство фабрично-заводского элемента, тогда как другая ее часть (2-й полк) по своему составу больше приближалась к 3-й бригаде.

Кроме того, большинство людей 3-й бригады уже принимало участие в боевых операциях русского фронта, тогда как 1-я бригада состояла, главным образом, из свеженабранных, не получивших еще боевого крещения войск.

Таким различием состава и объясняется глубокая разница психологии обеих бригад, легшая в основу всех дальнейших событий.

Еще до революции были попытки, главным образом со стороны эмигрантов, вести революционную пропаганду среди русских войск, присланных во Францию. По вполне понятным причинам пропаганда против самодержавного режима сплошь да рядом совпадала с отрицанием войны. После падения старого строя, лозунги против войны и за немедленное разоружение остались живучими, особенно в тех частях отряда, которые по своим классовым и психологическим особенностям представляли наиболее благоприятную почву для восприятия и развития крайних идей, то есть в 1-м полку 1-й бригады. Больший навык к массовым политическим выступлениям способствовал образованию в этом полку сплоченного ядра, которому удавалось навязывать свои руководящие идеи и остальной части 1-й бригады.

Основные антимилитаристические лозунги на практике разменивались на целый ряд конкретных, доступных пониманию массы требований, как то: немедленное возвращение в Россию, раздел экономических сумм, неподчинение командному составу, отказ от занятий и т. п.

3-я бригада проявила в момент переворота больше уравновешенности и здравого смысла; она приступила к использованию дарованных армии свобод для внутренней своей реорганизации, не выходя, однако, за пределы реальных условий данного момента.

Таково было в общих чертах взаимоотношение обеих бригад в момент сведения их в одно целое путем образования единого отряда. К этому же моменту относится образование и начало деятельности отрядного комитета русских войск во Франции (1 июня[44]). Противоречие между обеими составными частями преобразованного отряда проявились с первых же дней совместной стоянки в лагере ля Куртин, сначала в форме мирных дискуссий на собраниях, специально устраивавшихся отрядным комитетом в целях выработки единой согласованной тактики всех частей отряда. Эти попытки отрядного комитета не дали желаемого результата; только что народившиеся организации не смогли предотвратить чрезмерного обострения существовавших разногласий, переходивших по временам в насильственные массовые выступления одной части против другой. После одного из таких выступлений, принявшего особенно резкую форму (во время демонстрации солдатами 1-й бригады был избит, между прочим, офицер 3-й бригады), отрядный комитет прибег, как к крайней мере, к созыву общего собрания (22 июня), на котором, однако, не только не удалось достигнуть какого бы то ни было соглашения, но, наоборот, внутренний раскол принял явно непримиримый характер.