Русские народные песни - [60]

Первое горе — вышла замуж молода,

Другое горе — с лица спала красота,

Третье горе — муж удала голова!

Ой не держится ни дому, ни жены,

Только держится чужия стороны.

Он со вечера головушку чесал,

Со полуночь русы кудри завивал,

Завивавши, он к сударушке пошел.

Васнецов, стр. 110, № 96.

147. «Вот ты, сон, сон мой милый...»

Вот ты, сон, сон мой милый,

Ой, да сон счастливый,

Ой, да воротися ты, сон мой, да назад,

Да сделай, бабочку, меня счастливой[29]

Ай, хоть во жизни один, один раз.

Вот перелетные да кукушечки,

Часто по полю летят,

Ай, две несчастные эти подружечки,

Под окошечком они сидят,

Ой, они слезно-то плачут, свету не видят,

Эй, про милого речи говорят:

«Живет, милый мой, а он далеко,

Эй, за тысячу, тысячу двести верст.

Эй, а он письма мне не пишет,

Ай, и поклоны а он мне не шлет,

Ай, и сам на тихий Дон не идет.

Он поклоны, милый, да мне не пишет,

Ой, да и почтеньица никогда,

Ой, я сама сяду да ему напишу,

Всю свою да любовь расскажу».

Громов, стр. 230–231, № 43.

148. «При дуброве лен, лен...»

При дуброве лен, лен,

При зеленой лен, лен

Ветром развевает.

К земле приклоняет.

Ходила, гуляла

Молодая молодица.

Бела, круглолица.

«Что ты, невестка,

Что ты, голубка,

Невесело ходишь?

Несмело ступаешь?

Иль тебя, невестка,

Свекор-ат не любит?

Свекровь ненавидит?» —

«Добрые люди!

Все не дело говорите:

У меня свекор —

Ровно батюшка родимый;

У меня свекровь —

Точно матушка родима,

Журит, бранит дома,

В чужих людях-то хвалит», —

«Что ты, невестка,

Что ты, голубка,

Невесело ходишь?

Несмело ступаешь?

Иль тебя, невестка,

Иль тебя, голубка,

Ладо-то не любит?

Ладо ненавидит?» —

«Добрые люди!

Все вы дело говорите:

У меня ладо,

Точно змей подколодный:

Шипит, не укусит,

К себе не подпустит!»

Киреевский, 1929, стр. 299, № 2812.

149. «Вниз по реченьке, вниз по быстренькой...»

Вниз по реченьке, вниз по быстренькой

Там плывет утка да со селезнем.

Впереди плывет селезенюшка,

Селезенюшка сиз-касатенький,

А за ним плывет сера утушка:

«Ты постой, постой, селезенюшка,

Ты постой, постой, сиз-касатенький,

Ой, и лучше б нам да уместе плыть,

Да уместе плыть нам — не розниться.

Промеж нас прошла быстрая река,

Быстрая река, разлука моя…»

У нас по сенюшкам, у нас по новеньким

Там ходил Степан да со Марьею.

Впереди идет да и Марья-свет:

«Ты постой, постой, да Степан-сударь,

Ты постой, постой, да Иванович!

Ой, и лучше б нам да уместе идтить

Да уместе идтить, нам не розниться.

Промеж нас прошла, чужая жена,

Чужая жена — разлука моя».

Кохановская, 2, стр. 126.

150. «Государь мой родный батюшка...»

Государь мой родный батюшка,

Государыня родна матушка,

Побывай, мой свет, у меня в гостях,

Посмотри на мое житье бедное,

Что на бедное, горемычное,

Что как я живу, молодешенька,

У чужого отца-матери.

Как журить-бранить младу есть кому,

А пожаловать меня некому.

Один у меня мил-сердечный друг,

Да и тот со мной не в любви живет,

Завсегда ходит поздно вечера,

Поздно вечера вдоль по улице,

Надо мною он ломается;

И он ляжет спать на кроватушку,

В середи его лежит змея лютая,

В головах лежит сабля острая,

Во ногах сидит красна девица,

Красна девица-разлучница,

Разлучает меня с другом милыим.

Чулков, ч. I, стр. 192–193, № 152.

151. «Породила меня мати не пряху, не ткаху...»

Породила меня мати

Не пряху, не ткаху,

Троны, троны, мои троны.[30]

Не пряху меня, не ткаху,

Вольную меня гуляху.

Отдавала меня мати

Во чужу дальню сторонку.

Во чужу дальню сторонку,

В незнакомую семейку.

Как велела моя мати

Семь годочков не бывати.

«На восьмой-то на годочек

Приди, дочка, побывати».

Шла я лесом и болотом

Прямо к маминым воротам.

Погляжу-ка я в окошко,

Что моя там мати делат.

Мать лучинушку щепала,

Все про дочку вспоминала:

«Дочушка, моя дочушка,

Была чистенькой избушка,

А как дочки-то не стало,

Вся избушка зарастала».

Записано А. М. Новиковой в 20-е гг. в Тульской области.

152. «Во лесах-то было, во лесах-борах...»

Во лесах-то было, во лесах-борах,

Во сырых борах, во дремучиих,

Брала Машенька грибки, ягодки,

Бравши, Машенька призадумалась,

Призадумавшись, слезно плакала,

Во слезах-то Машенька заблудилася,

Заблудивши, Машенька вышла на дороженьку,

Вышла на дороженьку, села на колоденку,

Севши Машенька на колоденку, стала укати,

Свово мила дружка кликати:

«Ах ты, миленький, сердечный друг!

Ты подай-кося голос через темный лес,

Через темный лес, через быстрые речушки,

Через быстрые речушки, через кусты-то ракитовы».

«Рад бы, Машенька, я стукнуться,

По бокам-то стоят два-три сторожа!

На первой-то стороже — тесть-то батюшка,

На второй-то стороже — теща матушка,

На третьей-то стороже — моя-то молода жена,

Молода жена, змея лютая.

Змея лютая, подколодная.

На руке лежит, во глаза глядит,

Во глаза глядит — целовать велит!»

Киреевский, 1917, стр. 61, № 1389, Новгородская губ.

153. «Блинка, елинка, ты меня высушила...»

Блинка, елинка, ты меня высушила

И сердце во мне вызнобила,

Мне, младой-младешеньке, за угрюмым живучи!

Что угрюмый муж — да неровня мне,

Не пускает младешеньку на улицу гулять.

Я, млада-младешенька, гульливая была, —

Прялочку взяла, сама в беседушку пошла.

Петухи пропели, — сижу, молода;

Другие пропели, — не подумаю идти;

Третьи вспели, — заря взошла,

Я, млада-младешенька, домой пошла.

По двору ходит лютой свекор.

«Ты, батюшка свекор, проводи меня домой!» —