Русские народные песни - [49]

Всяким разным цветом!

Васнецов, стр. 88, № 65.

76. «Девушка молоденька семнадцати лет...»

Девушка молоденька семнадцати лет

Любила молодчика до двадцати лет,

Обещался миленький до веку любить,

Пришло расставанье — не мил мать-отец,

Не мил, не милешенек, не мил вольный свет;

С этого горенька пойду в темный лес,

Посмотрю по лесику — дороженьки нет,

Посмотрю под ноженьки — дорожка лежит,

По этой дороженьке троечка бежит,

А за этой за троечкой коляска катит,

В этой колясочке мой милый сидит.

Кричала, махала: «Мой милый, остановись!» —

«Милая, хорошая, садись, увезу!» —

«Миленький, хорошенький, куда увезешь?» —

«А вот, моя красавица, к венчанью увезу,

Да вот, моя красавица, кони не стоят,

Молоды повознички коней не сдержат».

Шейн, стр. 206, № 785, Костромская губ.

77. «Ах ты, ноченька, ах-да, ночка темная...»

Ах ты, ноченька, ах-да,

Ночка темная, да,

Ночка темная, ах-да,

Ночь осенняя!

Что же ты, моя ноченька,

Принахмурилася, да,

Что же ты, ночь осенняя,

Затуманилася?

Или нет у тебя, ах-да,

Ясных звездочек? да,

Или нет у тебя, ах-да,

Ясного месяца?

Что же ты, моя девица,

Призадумалася, да,

Что же ты, моя красная,

Запечалилася?

Или нет у тебя, ах-да,

Отца-матери, да,

Или нет у тебя, ах-да,

Друга милого?

Как же мне, девице, ах-да,

Не задумываться, да,

Как же мне, девице, ах-да,

Не печалиться?

Нет у меня, девицы, ах-да,

Отца-матери, да,

Только есть у меня, ах-да,

Мил сердечный друг,

Да и тот со мной, ах-да,

Не в ладу он живет, да,

Не в ладу он живет, да,

Все ругается.

Не в ладу он живет, ах-да,

Все ругается, да,

Все ругается, ах-да,

Долго сердится.

Записано А. М. Новиковой в 20-е гг. в Тульской области.

78. «При дороженьке стояла, калину ломала...»

При дороженьке стояла,

Калину ломала;

Я калинушку ломала,

В пучочки вязала;

Я в пучочки вязала,

Приметочки клала;

Я приметы примечала,

В дорожку бросала;

Я в дороженьку бросала,

Дружка ворочала:

«Воротись, моя надежда,

Воротися, сердце!

Не воротишься, надежда,

Хотя оглянися!

Не оглянешься, надежда,

Махни черной шляпой,

Черной шляпой пуховою,

Правою рукою!»

Васнецов, стр. 89, № 67.

79. «В далеком было, в далеком чистом поле...»

В далеком было, в далеком чистом поле,

Что еще того подале было во раздолье.

Стояла ли в поле чистом белая береза;

По корешку, березонька, она корениста,

По середочке, березонька, она кривлевата,

По вершиночке она, березонька, щепочиста.

Что под той ли было белой под березой,

Не сиз ли голубь с голубушкой сидит воркует,

Не девица ли с молодцем речи говорила.

У душечки ли, у красной девицы,

Не дождичком ли белое лицо смочило,

Не морозом ли ретиво сердце познобило.

Смочило ли лицо белое, лицо слезами,

Позябло ли ретиво сердце с тоски-кручины;

Тужит ли, плачет душа красная девица

По своем ли по миленьком дружочке,

По ласковом, по приятливом по словечке:

Хорош ли, пригож, душа миленький уродился,

Он возрастом, и дородством, и всей красотою,

И всей храброю поступочкой молодецкою.

Киреевский, 1917, стр. 20, № 1248.

80. «Ах ты, душенька красна девица!..»

«Ах ты, душенька красна девица!

Ты о чем, о чем вечор плакала,

В зеленом саду ты гуляючи,

Сладко вишенье ты ломаючи?» —

«Ах ты, душенька добрый молодец,

Ах, удалая ты головушка!

Ты куда, мой друг, снаряжаешься,

Во которую дальню сторону.

Во которую незнакомую:

Во Казань-город или в Астрахань,

В Петербург-город или в Новгород,

Иль во матушку каменну Москву?

Ты возьми, возьми меня, друг, с собой;

Назови меня ты родной сестрой

Или душечкой молодой женой!» —

«Ах ты, душечка красна девица,

Неразумная дочь отеческа!

Рад бы, рад тебя я с собою взять:

Про меня ведь там люди ведают,

Что у молодца нет родной сестры,

Нет ни душечки молодой жены,

Лишь одна-то есть родна матушка,

Да и та-то уж ведь старешенька».

Кашин, ч. I, стр. 99.

81. «Что во светлой было светлице...»

Что во светлой было светлице,

И во новой было горнице,

Под косящатым окошечком.

Тут сидела красна девица,

А пред нею стоял молодец,

Целовал ее руки белые,

Целовавши, сам прощается:

«Ты прости, прости, моя матушка,

Прощай, радость, красна девица,

Уж мне, знать, с тобою расстатися

И до жизни гроба не видатися».

Она плачет, как река льется,

Во слезах ему слово молвила:

«Ты прости, прости, мой батюшка,

Прощай, радость, мил сердечный друг;

Ты целуй мои руки белые,

Целовавши, не покинь меня;

А покинешь, буду плакати,

Плакать, плакать возрыдаючи,

Тебя, мой свет, вспоминаючи.

Как поедешь ты из Питера,

Ах ты вспомни меня бедную,

Хоть на первом стану стоючи».

Чулков, ч. I, стр. 195–196, № 156.

82. «Как во селе, селе Покровском...»

Как во селе, селе Покровском,

На проезжей большой улице,

Собирались красны девушки,

Все играли хороводами.

Одна девушка не в кругу стоит,

Не в кругу стоит, задумалась;

Очи ясные заплаканы,

Не вплетает в косу русую,

В косу русую ленту алую,

А все прячет под косынкой белою.

К ней подходит молодой солдат,

Молодой солдат израненный;

Стал он с девушкой разговаривать:

«Что ты, девушка, не в кругу стоишь,

Не в кругу стоишь, не с девушками?

Не вплетаешь в косу русую,

В косу русую ленту алую,

А все прячешь под косынкой белою?»

«Ах, служивый, я не девушка,

Не вдова я, не молодушка,

Сирота я вовсе круглая…

Вот три года тому минуло,

Как бурмистр и мир рассердилися

На мово на друга милого,

Жениха мне обручального.

Нет ни весточки, ни грамотки;