Русские народные песни - [18]

Ой, да а другой-то вот не устрашился,

Другой, Платов, вот он наш герой,

Ой, ну, другой-то, он не устрашился,

Вот Матвей Платов, вот он наш герой:

Ой, да он добра своего коня седлает,

Он подпруги туго подтягал.

Вот он добра своего коня седлает,

Ой, подпружечки туго подтягал,

Ой, да на конечка он скоро садился,

По армеюшке орлом летал,

Он на конечка скоро садился,

Он по армеюшке орлом летал,

Ой, да по армеюшке орлом летал,

Он: «Здорово, вот, донцы!» — сказал,

Он по армеюшке орлом летал,

«Ой вы, здорово, молодцы, — сказал, —

Ой, да ну, здорово, вот вы, мои дети,

Здравствуй, храбрые мои донцы!

Ой, ну, здорово, вот вы, мои дети,

Ой, здравствуй, храбрые мои донцы!

Ой, да послужите вот вы, мои дети,

Как деды, деды ваши, отцы,

Ой, послужите вы, мои дети,

Ой, как деды-то вот, ваши отцы, —

Ой, да послужите вы нашей России,

Кременной-то матушке Москве!»

Листопадов, стр. 156–157, № 131.

13. «Ты, Россия, мать Россия...»

Ты, Россия, мать Россия,

Мать российская земля,

Мать российская земля,

Много славы про тебя;

Много славы про тебя,

Про Платова-казака.

У Платова-казака

Небритая борода,

Нестрижены волоса.

Платов бороду обрил,

У француза в гостях был,

Француз его не признал,

За купчика почитал,

За купчика почитал,

За белые руки брал,

За белые руки брал.

Он в палатушку вводил,

Он в палатушку вводил,

За дубовый стол садил,

За дубовый стол садил,

Бокал водки подносил.

«Эх ты, купчик, мой голубчик,

Выпей рюмку, не держи,

Выпей рюмку, не держи,

Про Платова расскажи,

А я всех в России знаю,

Только Платова не знаю,

Я Платова-казака.

Кто бы, кто бы мне сказал,

Казны бы денег много дал».

«Ах, зачем казну терять,

Его можно так признать». —

«Ах ты, купчик, мой голубчик,

Покажи-ка свой портрет».

Он портретик вынимал

И из палатушки бежал,

И из палатушки бежал,

Столы, стулья приломал,

Столы, стулья приломал

И громким голосом вскричал:

«Ты сорока, ты ворона,

Ты проклятый Бонапарт,

Попадалось тебе счастье,

Не умел ты его взять,

Попадал тебе соколик,

Не умел ты ощипать».

Парилов, стр. 167–168, № 58. Популярная песня о народном герое Отечественной войны 1812 г. донском атамане Платове.

14. «Уж как по морю, морю синенькому...»

Уж как по морю, морю синенькому,

Морю синенькому, ох-да![20]

Тут и плыли-восплывали ровно тридцать кораблей,

Что на каждом корабле по пяти сот молодцов,

По пяти сот молодцов, государевых гребцов,

Государевых гребцов, самых песельников.

Хорошо гребцы гребут, весело песни поют,

Весело песни поют, разговоры говорят,

Разговоры говорят, все Ракчеева бранят:

«Ты, Ракчеев, ты, Ракчеев, граф Ракчеев-господин,

Всю Россию разорил, всю армию заморил.

Заедаешь, запиваешь наше жалованье,

Полковое, рядовое, третье денежное!

Что на эту на казну граф палаты себе склал,

Граф палаты себе склал белы каменные,

Белы каменные, стены травчатые,[21]

Да по вырезу окошки, бел хрустальный потолок,

Москворецкая вода под фонтаном взведена,

Под фонтаном взведена, бела рыба пущена,

Бела рыба пущена, кровать нова, тесова,

Как на этой на кровати граф Ракчеев почивал,

Граф Ракчеев почивал, на белу рыбу глядел».

Пальчиков, № 44. Распространенная народная песня об Аракчееве. Одним из первых ее записал А. С. Пушкин.

15. «Молодой солдат на часах стоит...»

Молодой солдат на часах стоит,

Стоючись, солдат да расплакался,

Зинул ружье солдат во сыру землю:

Ты раздвинься, раздвинься, мать сыра земля,

Ты откройся, откройся, гробова доска,

Разорвись-кё, восстань, наш благоверный царь,

Благоверный царь Александр Павлович!

У нас все-то нынче не по-прежнему,

Придумали, братцы, бояришка думу крепкую:

«Кому, братцы, из нас да государем быть,

Государем быть да акитантом слыть?

Государем-то быть князю Вильянскому,

Акитантом слыть князю Волконскому».

Воспрослышало его да ухо правое,

Рассадили их по темным кибиточкам,

Развозили их да по темным тюрьмам.

Н. Ончуков, «Песни и легенды о декабристах», сборник «Звенья», 1935, т. V, стр. 393. Редкая в записи народная песня о декабристском восстании.

16. «Да сенат вздумал взбунтоваться...»

Да сенат вздумал взбунтоваться,

Царя-батюшку убить,

Расположился на это, —

Да охвицеров подкупить.

Да в непоказанное время

Царя требуют в сенат.

Царь недолго одевался,

Да шинель военну надевал,

Шинель военну надевал

Брату весточку послал:

«Уж, брат, князь великой,

Попроведай-ка ты меня,

Пока в живности-то я,

Придадут мне смерть в сенате, —

Похоронишь ты меня».

Князь недолго одевался,

Да шинель военну надевал,

Шинель военну надевал,

Ворона коня седлал,

Ворона коня седлал,

Ко сенату подъезжал.

«Да вы здорово, часовые,

Сенаторски сторожа,

Сенаторски сторожа,

Не прошел ли царь сюда?»

Они друг на друга смотрели

И сказали: «Не прошел».

Да… из них один солдат

Черным глазиком повел,

Да черным глазиком повел

И сказал, что царь прошел.

Князь на это рассердился,

Часовых всех прерубил,

Остального-то пригрозил.

Трое двери проломил,

Во четвертые ворвался,

Брата в живости застал,

На коленях царь стоял,

Сенаторов умолял.

Блинова, стр, 38–39, № 2. Распространенная в XIX веке народная песня о декабристском восстании.

17. «Не шуми, мати, зеленая дубровушка...»

Не шуми, мати, зеленая дубровушка.

Не мешай мне, доброму молодцу, думу думати!

Что заутра мне, доброму молодцу, в допрос идти,

Перед грозного судью — самого царя.

Еще станет государь-царь меня спрашивать: