Русские фамилии - [146]
Или другой пример — на этот раз не из дворянского, а из купеческого быта. Бабка писателя Н. С. Лескова по материнской линии родилась в 1790 г. в Москве в зажиточной купеческой семье Колобовых. Родители хотели назвать ее Александрой, но священник окрестил младенца Акилиной (по святцам, поскольку день рождения девочки приходился на день св. Акилины). Отец, «слышать не мог неблагозвучного имени новорожденной, видя в нем поругание своей купеческой именитости и избыточности. Бросился к архиерею — тщетно! Тогда он строго-настрого приказал всем в доме облагороженно называть девочку Александрой… Тайна эта соблюдалась всеми…». Подлинное ее имя открылось лишь на панихиде[34]. Имя Акилина (Акулина) явно воспринималось как простонародное. Примеры такого рода нетрудно было бы умножить.
Как видим, имя может нести определенную социальную окраску: так, аристократические имена могут противопоставляться простонародным, городские — деревенским и т. п.[35] Само собой разумеется, что конкретная оценка тех или иных имен может быть неодинаковой в разные исторические эпохи, но сами противопоставления остаются стабильными и актуальными.
Мы говорили о личных именах; но совершенно аналогичным образом могли восприниматься и фамилии — фамилия, как и личное имя, могла свидетельствовать о социальном статусе (происхождении) ее носителя. Так, знатная барыня (Е. П. Янькова) заявляет в начале XIX в.: «…важничать ей [невестке] не приходилось с нами; мы были ведь не Чумичкины какие-нибудь или Доримедонтовы, а Римские-Корсаковы, одного племени с Милославскими, из рода которых была первая супруга царя Алексея Михайловича»; в другом случае она же замечает: «Кто-то на днях сказывал, видишь, что гербы стыдно выставлять на показ… На то и герб, чтоб смотреть на него, а не чтобы прятать — не краденый, от дедушек достался. Я имею два герба: свой да мужнин, и ступай, тащись в карете, выкрашенной одним цветом, как какая-нибудь Простопятова, да статочное ли это дело?»[36]. Если Чумичкин и Простопятов напоминают «говорящие» фамилии комедийных персонажей, то Доримедонтов — фамилия, несомненно, подлинная; как видим, она вызывает такое же отношение, как имена Пахом или Федот… В повести Салтыкова-Щедрина «Противоречия» домашний учитель оказывается на хлебах «у некоего г. Вертоградова», который «между нами будь сказано, происхождения не дворянского, как это достаточно показывает и фамилия его»[37]; Вертоградов — типичная «семинарская» фамилия, которая указывает на происхождение из духовной среды. Итак, подобно тому, как могут различаться дворянские и недворянские имена, могут различаться дворянские и недворянские фамилии.
Особенно показательны случаи, когда подобные противопоставления выражаются в чисто формальных признаках. Вот несколько красноречивых примеров.
Фамилии наский/‑ской (‑цкий/‑цкой). Эти фамилии в свое время были признаком аристократического происхождения; они нередко встречаются в княжеских семьях, где обычно предстают как производные от топонима (названия владения), ср., например: Вяземский, Шаховской, Елецкий, Трубецкой и т. п.[38] При этом под ударением всегда писалось (и соответственно произносилось) окончание ‑ой, тогда как в безударной позиции окончание могло писаться по-разному; принятое сейчас написание ‑ий отражает церковнославянские орфографические нормы.
Со второй половины XVII в. фамилии на ‑ский/‑цкий могут указывать также на украинско-белорусское или польское происхождение[39], при этом такие фамилии образованы обычно не от названия места, но от наименования (имени или прозвища) человека[40]. Поскольку выходцы из Юго-Западной Руси в XVIII в. занимают ведущее положение в церкви[41], фамилии на ‑ский/‑цкий становятся принятыми в духовной среде — в результате и великорусское духовенство получает фамилии с таким окончанием. Создаваемые таким образом фамилии обычно производятся от названий церковных праздников (Рождественский, Покровский, Успенский, Богословский, Предтеченский) или от библейских топонимов (Иорданский, Елеонский); в последнем случае фамилии духовных лиц как бы соответствуют по своей внутренней форме фамилиям русских аристократов (образованным от названий владений) отличаясь от них, однако, по своей мотивировке[42]. Наконец, и фамилии евреев, выходцев из польско-литовских и украинско-белорусских земель, могут быть образованы по той же модели: обычно они образованы от топонима, указывая на происхождение их носителя (ср., например:
