Русская литература: страсть и власть - [100]
Есть в начале романа замечательный эпизод. На распродаже имущества Аркадий купил старый семейный альбом за два рубля пять копеек, а продал за десять. Покупатель говорит:
– А согласитесь, что это нечестно! Два рубля и десять, – а?
– Почему нечестно? Рынок!
– Какой тут рынок? (Он сердился.)
– Где спрос, там и рынок; не спроси вы, – за сорок копеек не продал бы.
Идея сработала! К тому же у Долгорукого появился повод сравнить себя с Ротшильдом и услышать от возмущенного покупателя, который все же отдал ему десять рублей: «Так вы Ротшильд, что ли?» Это звучит как комплимент, как признание.
Очень может быть, что предуказанный Достоевским путь – через путь одиночества, через путь финансовой независимости – так или иначе может нас привести к выходу из страшного мира «Подростка». Эта независимость может из подростка сделать не мальчика, но мужа.
И пусть нас не утешает, пусть не обольщаемся мы тем, что в конце концов Андрей Петрович женился на Софье Андреевне. Как мы знаем, Толстой, женатый на Софье Андреевне, в итоге ушел из семьи. Ушел, потому что невозможно больше противопоставлять утлый мир семьи хаосу, бушующему вокруг. Этот хаос сдавливает ее, она трещит по швам. И толстовская семья тому самое ясное подтверждение.
Если мы хотим остаться людьми и жить по-человечески – мы должны определиться религиозно, политически, мировоззренчески. Без этого верхнего этажа не будет ничего. Будет ад «Подростка». И то, что Достоевский этот ад поставил перед нашими глазами, есть его великая заслуга, есть его великая жертва художника. Потому что, написав плохой роман о плохой жизни, он добился большего, чем самый совершенный автор, написавший самую совершенную книгу.
Лев Толстой
«Война и мир»
Есть довольно распространенная точка зрения, что «Войну и мир» нельзя читать в подростковом возрасте. А вот Толстой давал читать эту книгу своим детям. Одна из первых записей 1880 года в дневнике Тани, старшей дочери Толстых: «Прошлую неделю очень мало училась, все читала “Войну и мир”, нынче только кончила». Ей было пятнадцать лет.
«Война и мир» – один из самых сложных и в то же время один из самых рациональных по конструкции русских романов. Именно поэтому говорить о нем просто. О «Войне и мире» можно рассказать за час. Единственная проблема – книгу все равно придется читать. Потому что мы рассмотрим ее скелет, а по скелету о внешности нельзя сказать почти ничего.
Сперва разберемся с названием – «Война и мир».
Функция союза «и» бывает не только соединительной, но и противительной. Названий, где он употребляется в противительной функции, противопоставляющих названий, можно вспомнить сколько угодно – например, «Отцы и дети». А вот чтобы союз «и» был соединительным, соединял в названии героя и его атрибут, – таких названий почему-то практически нет.
Довольно долго бытовала точка зрения, что в романе Толстого «Война и мир» имеются в виду не война и мирное время, а война и общество. Чем эта точка зрения была опровергнута? Тем, что «мiр» – слово, которое означает общество, писалось во времена Толстого через i – «и десятеричное». То есть у Толстого война и просто мир, обычный мир.
В чем же парадокс названия «Война и мир»? Толстой перепробовал три варианта названия. Сначала книга – по крайней мере, ее опубликованная первая часть – называлась «1805 год». Потом она получила совершенно чудовищное название «Всё хорошо, что хорошо кончается». Тогда в романе оставались живы и князь Андрей, и Петя Ростов. Потом неожиданно, где-то в 1866 году, появляется третий и окончательный вариант названия – «Война и мир».
Почему в конце концов Толстой на нем остановился? А потому, что в романе Толстого описывается способ поведения наций. Способ поведения нации во время войны, отличный от ее модуса вивенди во время мира. В состоянии экстремума, в состоянии предельного напряжения нации, стресса нации, как сказали бы мы сегодня, способ поведения, способ выстраивания отношений между людьми совсем другой.
Мы не раз говорили, что всякое общество, всякая нация, всякая, скажем шире, культура имеет в своем основании два ключевых текста – поэмы «Илиада» и «Одиссея».
Русская «Илиада» – «Война и мир» – описывает нам тот способ поведения нации, который обеспечивает ей победу в войне. И здесь что интересно. Практически все русские военные эпосы написаны о поражении. Даже эпические произведения о Великой Отечественной войне в основном написаны о событиях 1941 года или 1942-го, в крайнем случае о Сталинграде. О годах тяжелых поражений или о победах, давшихся такой кровью, что они уже и не воспринимаются как победы.
И два главных русских текста о войне – «Слово о полку Игореве» и «Война и мир» – написаны фактически о поражении. Потому что главный парадокс войны 1812 года, о чем так талантливо говорит наш современный историк Евгений Понасенков, в том, что это фактически поражение. Наполеон достиг всех поставленных перед собой целей. Он ни одной битвы не проиграл, он по всем военным параметрам выиграл и Бородинское сражение. У военного теоретика Карла фон Клаузевица в книге «1812 год» читаем: Бородино могло быть поражением для французов в каком угодно отношении, но не в чисто военном. Потому что в военном отношении главный показатель, во-первых, территория, а она осталась за французами, во-вторых, соотношение погибших. При наступлении оно должно быть три к одному, а при Бородине было один к одному. Получается, что оборонявшиеся потеряли столько же, сколько и нападавшие. Это с точки зрения военной абсолютный абсурд. И главное, результат сражения – все-таки была сдана Москва. Наполеон вошел в древнюю русскую столицу.
Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…
«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.
Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.
Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».
Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.
Эта книга — о жизни, творчестве — и чудотворстве — одного из крупнейших русских поэтов XX пека Бориса Пастернака; объяснение в любви к герою и миру его поэзии. Автор не прослеживает скрупулезно изо дня в день путь своего героя, он пытается восстановить для себя и читателя внутреннюю жизнь Бориса Пастернака, столь насыщенную и трагедиями, и счастьем. Читатель оказывается сопричастным главным событиям жизни Пастернака, социально-историческим катастрофам, которые сопровождали его на всем пути, тем творческим связям и влияниям, явным и сокровенным, без которых немыслимо бытование всякого талантливого человека.
Предлагаемое пособие имеет практическую направленность и нацелено на то, чтобы помочь учащимся подготовиться к выполнению самых сложных заданий на Едином государственном экзамене по русскому языку (часть «С»), т.е. к написанию сочинения-рассуждения в жанре, близком к рецензии или эссе. В пособии даны речевые образцы и методические шаги по выстраиванию сочинения-рассуждения в жанре рецензии, указаны типичные, часто встречающиеся на ЕГЭ грамматические и речевые ошибки, предложены советы, как начинать и завершать письменную работу, приведены основные параметры стилей речи и образцы рецензий по каждому из них.
У этой книги интересная история. Когда-то я работал в самом главном нашем университете на кафедре истории русской литературы лаборантом. Это была бестолковая работа, не сказать, чтобы трудная, но суетливая и многообразная. И методички печатать, и протоколы заседания кафедры, и конференции готовить и много чего еще. В то время встречались еще профессора, которые, когда дискетка не вставлялась в комп добровольно, вбивали ее туда словарем Даля. Так что порой приходилось работать просто "машинистом". Вечерами, чтобы оторваться, я писал "Университетские истории", которые в первой версии назывались "Маразматические истории" и были жанром сильно похожи на известные истории Хармса.
Назовите самые популярные переводные детские книги. Не сомневаемся, что в ваш список попадут повести о муми-троллях Туве Янссон, «Алиса в Стране чудес» Кэрролла, «Хроники Нарнии» Льюиса, эпопея «Властелин колец» Толкина, романы Дж.К. Роулинг о Гарри Поттере. Именно о них – ваших любимых (или нелюбимых) книгах – и пойдет речь в этом сборнике. Их читают не по программе, а для души. Поэтому рассуждать о них будет самый известный литературный критик, поэт и писатель, популяризатор литературы Дмитрий Быков. Его яркие, эмоциональные и невероятно интересные выступления в лектории «Прямая речь» давно привлекают школьников и родителей.
В центре внимания научных работ, которые составили настоящий сборник, находится актуальная проблематика транснациональных процессов в русской литературе и культуре. Авторы рассматривают международные литературные и культурные контакты, а также роль посредников в развитии русской культуры. В их число входят И. Крылов, Л. Толстой, А. Ахматова, М. Цветаева, О. Мандельштам и другие, не столь известные писатели. Хронологические рамки исследований охватывают период с первой четверти XIX до середины ХХ века.
Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Цензоры за работой» – это увлекательное исследование того, как в разных обстоятельствах и в разные времена работает цензура. В центре внимания автора три далеких друг от друга сюжета – роялистская Франция XVIII века, колониальная Индия XIX века и Восточная Германия на рубеже 1980–1990-х годов. Автор на многочисленных примерах прослеживает, как именно работала цензура, что сами цензоры думали о своей работе и каким образом они взаимодействовали с книжным рынком, в том числе и «черным».
Книга рассказывает о жизни и сочинениях великого французского драматурга ХVП века Жана Расина. В ходе повествования с помощью подлинных документов эпохи воссоздаются богословские диспуты, дворцовые интриги, литературные битвы, домашние заботы. Действующими лицами этого рассказа становятся Людовик XIV и его вельможи, поэты и актрисы, философы и королевские фаворитки, монахини и отравительницы современники, предшественники и потомки. Все они помогают разгадывать тайну расиновской судьбы и расиновского театра и тем самым добавляют пищи для размышлений об одной из центральных проблем в культуре: взаимоотношениях религии, морали и искусства. Автор книги переводчик и публицист Юлия Александровна Гинзбург (1941 2010), известная читателю по переводам «Калигулы» Камю и «Мыслей» Паскаля, «Принцессы Клевской» г-жи де Лафайет и «Дамы с камелиями» А.
Знаменитая лекция Быкова, всколыхнувшая общественное мнение. «Аркадий Гайдар – человек, который во многих отношениях придумал тот облик Советской власти, который мы знаем. Не кровавый облик, не грозный, а добрый, отеческий, заботливый. Я не говорю уже о том, что Гайдар действительно великий стилист, замечательный человек и, пожалуй, одна из самых притягательных фигур во всей советской литературе».
«Как Бунин умудряется сопрячь прозу и стихи, всякая ли тема выдерживает этот жанр, как построен поздний Бунин и о чем он…Вспоминая любимые тексты, которые были для нас примером небывалой эротической откровенности»…
«Нам, скромным школьным учителям, гораздо приличнее и привычнее аудитория класса для разговора о русской классике, и вообще, честно вам сказать, собираясь сюда и узнав, что это Большой зал, а не Малый, я несколько заробел. Но тут же по привычке утешился цитатой из Маяковского: «Хер цена этому дому Герцена» – и понял, что все не так страшно. Вообще удивительна эта способность Маяковского какими-то цитатами, словами, приемами по-прежнему утешать страждущее человечество. При том, что, казалось бы, эпоха Маяковского ушла безвозвратно, сам он большинством современников, а уж тем более, потомков, благополучно похоронен, и даже главным аргументом против любых социальных преобразований стало его самоубийство, которое сделалось если не главным фактом его биографии, то главным его произведением…».
Смерть Лермонтова – одна из главных загадок русской литературы. Дмитрий Быков излагает свою версию причины дуэли, объясняет самоубийственную стратегию Лермонтова и рассказывает, как ангельские звуки его поэзии сочетались с тем адом, который он всегда носил в душе.