Русалочка: книга-игра - [19]

Крабс вцепился в мантию Нептуна и ехал с комфортом по ковровой дорожке. Майя из-под купола зала дивилась крабьему нахальству и терялась в догадках, чему так обрадовался отец.

Нептун по кругу обошел зал и вернулся к подножию трона. Поднял трезубец, но военачальники и так помалкивали. Дежурный тритон решил, что мир ли, война ли, а порядок превыше всего, и заорал во всю глотку:

– Пункт четвертый распорядка царского дня: завтрак!

– Молчи, негодяй! – миролюбиво кольнул Нептун тритона трезубцем.

Собравшиеся вытянулись по стойке смирно. Нептун, очевидно, выжидал.

– Итак, раз мы все решили, – Нептун решил чуть ускорить события, – что нам нужен мир с акулийцами, то я хочу знать, кто будет моим советником.

Крабс навострил ушки, жалея, что в свое время родители не отдали его в академию лейтенантов.

– Подумать только, – шипел Крабс, разглядывая воинов, – советник Нептуна! А тут как и уйдешь на пенсию просто маленьким крабом! – и на всякий случай заполз за трон. – Сейчас к Нептуну ринутся желающие и как пить дать отдавят клешни.

Но песочные часы отсыпали минуту за минутой, а военачальники словно окаменели. Никогда Нептун не видел такой выправки и стати. Тишину нарушал лишь негромкий стук, словно серебряной ложкой помешивали в фарфоровой чашке. Добровольцы не объявлялись.

Нептун рухнул на трон – его военачальники стучали зубами.

Друзья познаются в беде? Но у Нептуна не было друзей, были прихлебатели и подхалимы. Одни окружали царя в надежде на почести. Другие гордились сановитостью и положением при дворе. И теперь он остался один. Одно дело расточать похвалы морскому владыке, а другое – спасать собственную шкуру и плавники.

Крабс в политике мало что понимал. Но полюбовавшись на кислые рожи собравшихся, подполз к Нептуну и куснул.

– Что, старый, приуныл?

– А, Крабс! – рассеянно подцепил Нептун краба за камзол.

– Не Крабс, а советник его величества Нептуна блистательный Крабс!

Нептун горько покривился:

– Ну что ж, я, наверное, это заслужил: краб – посланец Нептуна!

Иронии краб не замечал, главное – царь согласен! И тут же вцепился в успех всеми лапками:

– О, теперь ваше величество может спать спокойно: я знаю об акулийцах больше, чем вы о своей бабушке! Я вижу насквозь эти наглые создания. И еще – я самый хитрый краб в океане!

– Ну что ж, – сказал Нептун. – Ты и будешь посланником мира в Акулию, – и подал знак, – готовьтесь к войне!

Крабса нарядили в черную мантию с белым отложным воротником. Вооружили пергаментом с царской печатью – Крабс объявлялся советником Нептуна. Морские коньки мигом домчали советника Крабса к границам Атлантики и, высадив его, тут же умчались.

Крабс опомнился у самых крепостных стен, охранявших империю акулийцев. Охранная грамота Крабса мало утешала.

– И что на меня нашло? И надо же было мне стать советником! – ворчал Крабс, размышляя, не отсидеться ли в иле, прежде чем вернуться к Нептуну.

А прямо перед маленьким крабом, ощетинившись колючей проволокой и глядя черными провалами бойниц, нависала первая стена боевых укреплений акулийцев.

Империя акулийцев, расползшаяся по всему Северному океану, острым клином врезалась в Атлантику.

Правил державой герцог Акулий Двенадцатый, о котором говорили, что он родился с двумя рядами клыков, всегда готовых для дела. Поговаривали еще, что как только акуленыш научился приказывать, он упрятал родителей в Дом скорби и единолично утвердился на троне. А феи Голубого замка, которые с присущей волшебницам беспечностью летали, где вздумается, с негодованием утверждали, что Акулий Двенадцатый держит в спальне клетку с живыми попугайчиками и ночью, если проголодается, глотает их вместе с перьями, клювом и коготками.

– И к этакому господину я должен отправиться с предложением мира? – Крабс примеривался к глухой отвесной стене.

По краю на островерхих зубцах щерились черепа неведомых чудищ, пустыми глазницами следящие за перемещениями храброго Крабса.

Краб развернул охранную грамоту, со вздохом шепнув:

– Боюсь, тут любят и грамоты, и крабов живьем!

Печати Нептуна, царская роспись и тонко выделанная телячья кожа казались защитой лишь во владениях морского царя.

Крабс напыжился, стараясь разозлиться на весь белый свет. По слухам, ярость застилает глаза – а Крабс отчаянно боялся. Но разъяриться не удавалось. Тогда краб просто зажмурился, царапнул клешней каменные ворота и тут же отскочил. Акулийцы, если и слышали, не отозвались.

Тогда Крабс царапнул решительнее и продекламировал шепотом:

– Эй, акулийцы, к вам явился советник Нептуна!

И присел, озираясь. Где-то вверху заухал колокол.

– Русалочка? – ахнул краб.

– Да, – рядом с Крабсом на песок опустилась фея Айя. – Мы решили тебя сопровождать. Какой же ты советник царя без экскорта?

Русалочка раскачивала язык колокола. По Акулин прошел протяжный звон. Стена рядом с воротами заскрежетала и разошлась. В проем высунулась тупорылая морда акулы.

Русалочка попыталась нырнуть в проем. Стражник извернулся и прижал принцессу жестким боком.

– Кто такие? – утробно рыкнула акула, ее пристальный взгляд показался Крабсу чересчур заинтересованным.

Крабс залепетал:

– Да это мы тут случайно проходили мимо... Но мы уже уходим!