Русь и вера - [3]

Шрифт
Интервал

Уникальность священного писания волхвов ещё и в том, что оно представляет собой полное имя Бога. Оно состоит из 24-х рун, но оно бесконечно. Не произноси имени господа всуе, учили религии. Первосвященники заявляли, что тайну имени знают только они – великие посвящённые. Однако это не так. Иначе самые величайшие каббалисты и философы не искали бы веками это имя, дающее силу знания. О существовании имени они лишь слышали и поэтому искали. Геном называет себя камнем

. Слухи об этом дали повод искать некий «философский камень» – магический кристалл. Вожделенная мечта философов сбылась. И сейчас это имя открыто лежит перед твоими глазами. И ты даже не готов оценить то, что дарено тебе просто так, не потребовав от тебя ни труда, ни жертвы. Значит, время такое настало. Но готов ли ты?

* * *

Сегодня шёпот богов услышан и понят. Священное знание древних волхвов возродилось во всей полноте и гармонии. Не на пустом месте. И надо почтить благодарной памятью поколения мудрых еврейских каббалистов, которые сберегли и донесли до нас арканы Таро, североевропейских вещих эрилей, донесших до нас руны Старшего Футарка, и наших монахов, сохранивших сакральную славеноросскую азбуку. Без этих трёх ключей понять шёпот богов было бы невозможно. А арканы, руны и наша азбука так и остались бы малопонятной старинной экзотикой.

Ничего не происходит случайно. Каждый неизвестный труженик выполнил своё дело тихо и жертвенно. И всё произошло так, как должно. Низкий поклон им, братьям по разуму. Старое даосское правило «невидимости Мастера» учит: человека, постигшего «дао», невозможно разглядеть в этом качестве, поскольку он предстаёт перед обычными непосвященными людьми либо как отражающее их зеркало, либо как прозрачное для них окно. В отличие от громких имён прославленных мыслителей, философов и пророков, имён истинных Посвящённых – скромных волхвов – мы никогда не узнаем, ибо они делали дело недеянием, учили молчанием и шли по жизни, не оставляя следов. Таков удел истинных царей и помазанников Рода.



Резонанс.


Собрание даже блестящих музыкантов не есть оркестр. Почему французские оркестры не считаются хорошими? Потому что их музыканты не очень дисциплинированы. Величайший дирижёр послевоенного времени Герберт фон Караян отличался диктаторством в работе. Сурово подчиняя оркестр единому замыслу и единой воле, он добивался резонанса чувств, резонанса уникальностей. Только тогда собрание музыкантов становилось единым целым. Играло единое, но при этом был слышен каждый. Звучала гармония.

Дирижёр, полководец, управленец, президент в душе не признают диссонансную вольность, что бы они вслух ни лукавили. Признайся себе честно, если вдруг сядешь во главе какой-нибудь фирмы, вмиг с тебя слетит маска демократа. «Демократию» любит рабская душонка. Но именно из закомплексованных шестёрок вылупляются самодуры и свирепые тираны. Великодушие – привилегия великих душ.

Твердь стоячих волн – это резонанс, созвучие, согласие фрактальных частей с бесконечным Целым. При резонансе множество становится одним, единицей, тогда ноль тождественен бесконечности. Вселенная – единый мощный резонирующий оркестр. Человече же может возомнить о себе всё, что ему вздумается, даже царём природы. Но, только осознав Бога и себя единым множеством, человек может обрести истинное счастье (с-частье, со-частье, соу-частье). Ты волен играть свою уникальную партию, но только в резонансе со Всем. Поступая наперекор Всему, ты действуешь вопреки себе. Горе тому, кто фальшивит.

Не так-то всё просто и легко. Житию в резонансе надо учиться. Учиться подавлять в себе своенравный выпендрёж. С древних времён воинов муштровали, учили резонансу, заставляли маршировать строем. Занятие с виду бестолковое и неприятно подавляет личность. Вольнодумный интеллигент, особенно диссиденствующего толка, противится всякому подчинению. Для него дисциплина есть «причёсывание всех под одну гребёнку». Конечно, можно мнить из себя сказочного супермена-одиночку на голливудский манер. Но если ты не умеешь быть надёжным командным игроком, как же ты собираешься жить в резонансе с внешним миром? Первая же попытка перейти улицу на красный свет убедит тебя в бесперспективности своеволия. Можно прожить ломким прутиком, но лучше – в крепкой связке. Выбирать тебе. Так что понятия «свобода», «воля», «право выбора», «самодостаточность», «свобода личности» требуют для обдумывания не один день. Именно этими понятиями больше всего спекулируют ловцы душ (рыбари эпохи Рыб). «Свобода» – самый эффективный рыболовный крючок для превращения любого народа в разрушающее самого себя стадо лохов. А ты помни, что резонанс есть подчинение частей общему. Всё остальное от лукавого.

Если Русь срезонирует, никакие кризисы и «вызовы» ей не страшны. Но, похоже, правители (дирижёры) далеки до понимания этой проблемы. Вашингтонскому же «обкому» чей-то резонанс категорически не по нутру. Если бы американская «элита» на пару лет заткнулась, в мире стало бы намного тише и спокойнее.

Таков мировой порядок (курятник), в котором мы живём: тот, кто находится на высоком насесте, гадит на голову тому, кто пониже.


Еще от автора Юрий Анатольевич Ларичев
Славянский излом

Статья составлена автором по материалам его книги «Веда славяньска» (Черновцы, «Мiсто», 1998, ISBN 966–7366–29–4).


О воде и Роде

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Русь – прямые потомки ариев

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Иудейский плагиат

Истина, написанная на заборе, не перестаёт быть истиной. Для неё необязательна публикация в престижном академическом издании в роскошной обложке и с рецензиями авторитетов. А для настоящих прорывных открытий обычно не существует специалистов для оценки. Поэтому высказываются все, кому не лень, проходя три стадии:1. Полная чушь. Этого не может быть.2. Пожалуй, в этом что-то есть.3.Да кто этого не знал? Банально и не ново.Из текста.


Рекомендуем почитать
Эпоха добродетелей. После советской морали

Устройство российского общества долгое время описывалось отечественными социальными науками с помощью адаптированных западных теорий и классификаций. В результате его современное состояние представало как набор архаических феноменов, сплошное «отклонение» от социальной и политической «нормы». Такие описания отвечали исключительно на вопрос: чего в этом обществе нет? Исследование Л. Фишмана – попытка отказаться от такой парадигмы и описать тектонические сдвиги в коллективной морали, произошедшие в России в конце XX – начале XXI века, с более гибких позиций.


Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время

Том посвящен кочевникам раннего железного века (VII в. до н. э. — IV в. н. э.), населявшим степи Азии от Урала до Забайкалья. В основу издания положен археологический материал, полученный при раскопках погребальных и бытовых памятников. Комплексный анализ археологических источников в совокупности со сведениями древних авторов позволил исследователям реконструировать материальную и духовную культуру древних кочевников, дать представление об их хозяйстве, общественном строе, взаимоотношениях с окружающим оседлым населением, их экономическом развитии.


Иррациональное в русской культуре. Сборник статей

Чудесные исцеления и пророчества, видения во сне и наяву, музыкальный восторг и вдохновение, безумие и жестокость – как запечатлелись в русской культуре XIX и XX веков феномены, которые принято относить к сфере иррационального? Как их воспринимали богословы, врачи, социологи, поэты, композиторы, критики, чиновники и психиатры? Стремясь ответить на эти вопросы, авторы сборника соотносят взгляды «изнутри», то есть голоса тех, кто переживал необычные состояния, со взглядами «извне» – реакциями церковных, государственных и научных авторитетов, полагавших необходимым если не регулировать, то хотя бы объяснять подобные явления.


Сибирский юрт после Ермака: Кучум и Кучумовичи в борьбе за реванш

В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».


Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке. История взаимоотношений

Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду — первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом.


Французские хронисты XIV в. как историки своего времени

В монографии рассматриваются произведения французских хронистов XIV в., в творчестве которых отразились взгляды различных социальных группировок. Автор исследует три основных направления во французской историографии XIV в., определяемых интересами дворянства, городского патрициата и крестьянско-плебейских масс. Исследование основано на хрониках, а также на обширном документальном материале, произведениях поэзии и т. д. В книгу включены многочисленные отрывки из наиболее крупных французских хроник.