Русь и вера - [2]

Шрифт
Интервал

Всё предначертано. Но есть ли у тебя выбор, свободен ли ты? Да, ты свободен в выборе из бесконечности вариантов-русел. Жизнь есть игра богов, а ты – материальная кукла… или игрок, если ощущаешь себя богом. Твоё состояние зависит от точки зрения на себя. Красуясь перед зеркалом, ты видишь куклу. Себя же истинного можно увидеть только изнутри себя. Кто ты(?), решай сам. Пеняя на судьбу, ты пеняешь на себя. Карма – кара моя.

Всё в мире циклично. Так говорит геном. То же подтверждает природа. Возможно, наша цивилизация далеко не первая. И не единственная во Вселенной. Геном же вечен. Поэтому знание о нём либо передаётся от прошлых цивилизаций, либо заново возрождается. Возродиться же оно может в любом человеке. Кому как повезёт.



Наследие волхвов.


Поздние религии вторичны и профанированы. Они многословны. Написано много священных книг и целые библиотеки придуманных комментариев. Всё перечитать и переварить, отсеивая зёрна от плевел, жизни не хватит.

Оставили ли русские волхвы священное писание? Да, оставили, но не в материальном виде, а в подсознании и в самом языке. Оно компактно записано в информационно свёрнутом виде. Его можно уместить на трамвайном билете. Полюбуйся.

Вот так

или так
или так

Ни убавить, ни прибавить. Ибо обилие изреченных слов лишь умножает ложь. В этой записи исчерпывающая информация. Ничего подобного нет ни в одной религии и ни в одной философии. Как сохранилось это древнее вечное знание? Очень просто – оно в тебе. Поскреби хорошенько у себя в мозгах, и ты его там обнаружишь. Оно защищено от профанации. Вернувшись к истоку, ты сразу поймёшь, где в поздних писаниях истина, а где ложь. И обнаружишь плагиат в более поздних философских и религиозных теоретизированиях.

Священное писание волхвов (откровение богов) имеет удивительное свойство кардинально преобразовывать сознание человека. Человек становится другим. И уже есть люди, которые на себе убедились в этом. Они по-другому мыслят. Их уже не одолеть ни информационной войной, ни психотронным оружием, никакой лапшой для ушей не соблазнить.

Такая форма хранения и передачи информации имеет недостаток – она доступна только избранным и не предназначена для толпы. Религии же придумывались с учётом восприятия больших масс народов. Большинство всегда «право», всегда давит криком и массой, поэтому наша русская исконная вера ушла в глубокую тень и осталась только в подсознании каждого носителя русского языка. Но она жива, пока жив русский язык – язык богов. «Нечестив не тот, кто опровергает богов толпы, а тот, кто присоединяется к мнению толпы о богах» (Эпикур).

Священные книги разных религий претендуют на святость, т.е. на то, что они написаны самим Богом. Разумеется, без вдохновения не обошлось. Но всё-таки написаны они буквами и человеческими словами с грузом людских заблуждений и фантазий. В этом смысле рунный геном – совершенно уникальное писание. Он записан подсознательными образами, первопринципами, архетипами (с помощью чего ты мыслишь и по-другому не умеешь), т.е. – непосредственно языком Бога (богов). Каждый образ (архетип, знак) содержит в себе философско-физическую доктрину. Причём, эти мировоззренческие доктрины формулируют то, что пока неизвестно современной официальной науке. Кроме того, доктрины формулируются комбинациями и взаимосвязями образов друг с другом и друг друга дополняют. Геном составлен по голографическому принципу, чего нет ни в одном священном писании. Уникален геном ещё и потому, что из последовательности образов сразу же непосредственно читаются слова и предложения, имеющие глубокий смысл. Такого нет ни в одном человеческом писании. Ни одному человеческому гению такого не создать. Это сверхчеловеческое произведение. «Подобное понимает подобное». Вот почему писание волхвов поднимет твоё сознание на другой уровень. Для того, чтобы ты что-то понял, надо перейти на другой способ мышления. Люди с переформатированным сознанием перестают быть обычными людьми текущей цивилизации. Число их множится.

Читается геном по-русски. Поэтому и говорят, что Русь – это не просто народ, а цивилизация. И это не пустые слова, хотя осознаёт это не весь народ, а только отдельные его представители. Простой же народ, при всей его нищете, хамстве, убогости, униженности и озлобленности, хранит и носит в себе язык богов. Кто-то бережно, а кто-то небрежно. К русской цивилизации принадлежат все те, кто думает по-русски. В Америке, в Европе, в Израиле, в Австралии, в Азии таких людей много.

Почему полевой (волновой) геном называет себя Род? Потому что геном Род и есть информационная бесконечная фрактальная голографическая Сущность, которую мы называем Богом. Ты тождественен и подобен Роду. Ты – бледненькая копия Рода, клон. Поэтому полевой геном есть сокровенное Ты, читающий эти строки и почёсывающий за ухом. Тогда почему же ты удивляешься тому, что геном (и материальная молекула ДНК) слышит каждое произнесённое слово лучше и тоньше, чем твой рассудок? Поняв это, ты перестанешь бросать слова на ветер, потому что словом можно наделать всякое. Ты в ответе за каждое слово. И мысль свою держи в чистоте.


Еще от автора Юрий Анатольевич Ларичев
Славянский излом

Статья составлена автором по материалам его книги «Веда славяньска» (Черновцы, «Мiсто», 1998, ISBN 966–7366–29–4).


О воде и Роде

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Русь – прямые потомки ариев

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Иудейский плагиат

Истина, написанная на заборе, не перестаёт быть истиной. Для неё необязательна публикация в престижном академическом издании в роскошной обложке и с рецензиями авторитетов. А для настоящих прорывных открытий обычно не существует специалистов для оценки. Поэтому высказываются все, кому не лень, проходя три стадии:1. Полная чушь. Этого не может быть.2. Пожалуй, в этом что-то есть.3.Да кто этого не знал? Банально и не ново.Из текста.


Рекомендуем почитать
Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время

Том посвящен кочевникам раннего железного века (VII в. до н. э. — IV в. н. э.), населявшим степи Азии от Урала до Забайкалья. В основу издания положен археологический материал, полученный при раскопках погребальных и бытовых памятников. Комплексный анализ археологических источников в совокупности со сведениями древних авторов позволил исследователям реконструировать материальную и духовную культуру древних кочевников, дать представление об их хозяйстве, общественном строе, взаимоотношениях с окружающим оседлым населением, их экономическом развитии.


Иррациональное в русской культуре. Сборник статей

Чудесные исцеления и пророчества, видения во сне и наяву, музыкальный восторг и вдохновение, безумие и жестокость – как запечатлелись в русской культуре XIX и XX веков феномены, которые принято относить к сфере иррационального? Как их воспринимали богословы, врачи, социологи, поэты, композиторы, критики, чиновники и психиатры? Стремясь ответить на эти вопросы, авторы сборника соотносят взгляды «изнутри», то есть голоса тех, кто переживал необычные состояния, со взглядами «извне» – реакциями церковных, государственных и научных авторитетов, полагавших необходимым если не регулировать, то хотя бы объяснять подобные явления.


Искренность после коммунизма. Культурная история

Новая искренность стала глобальным культурным феноменом вскоре после краха коммунистической системы. Ее влияние ощущается в литературе и журналистике, искусстве и дизайне, моде и кино, рекламе и архитектуре. В своей книге историк культуры Эллен Руттен прослеживает, как зарождается и проникает в общественную жизнь новая риторика прямого социального высказывания с характерным для нее сложным сочетанием предельной честности и иронической словесной игры. Анализируя этот мощный тренд, берущий истоки в позднесоветской России, автор поднимает важную тему трансформации идентичности в посткоммунистическом, постмодернистском и постдигитальном мире.


Сибирский юрт после Ермака: Кучум и Кучумовичи в борьбе за реванш

В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».


Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке. История взаимоотношений

Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду — первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом.


Французские хронисты XIV в. как историки своего времени

В монографии рассматриваются произведения французских хронистов XIV в., в творчестве которых отразились взгляды различных социальных группировок. Автор исследует три основных направления во французской историографии XIV в., определяемых интересами дворянства, городского патрициата и крестьянско-плебейских масс. Исследование основано на хрониках, а также на обширном документальном материале, произведениях поэзии и т. д. В книгу включены многочисленные отрывки из наиболее крупных французских хроник.