Русь Богатырская: былинные сказания - [57]

Шрифт
Интервал

В стольном Киеве всё не по-нашему!
Ведь у нас-то во городе во Галиче,
У вдовицы у Матрёны Тимофеевны,
У моей у государыни-матушки
Мостовые мостовинками повымощены.
Все калиновыми они повыровнены.
Для укрепы вбиты гвоздики головчатые.
Для красы, для басы, чистоты-красоты
Поразостланы сукна багрецовые!
Что у вас тут во городе Киеве?
Горбылём мостовые повымощены,
Сосняком-лежняком мощены-скрещены.
Ой, худы ваши мостишки корневатые,
Суковатые-виловатые!
Вместо гвоздиков — колья деревянные!
А коню моему что вы задали?
Пустозёрного овсишечка зяблого!
А у нас-то во городе Галиче,
А у матушки моей у государыни,
Не хотят кони есть и не только овса,
Не хотят и пшена белоярового!»
Ой, хвастонюшка, что ты порасхвастался?
Аль детинушка во хмелинушке?
Погляди ты: бояре косопузые —
Они все на тебя поуставились;
В них зависть-злость гложет каждую кость!
Приготовят ещё приготовинку,
Дюк, тебе от неё не поздоровится!
А не видит ухмылок боярских Дюк!
Он не слышит издевок насмешливых.
Он завод свой ведет да на весь на народ:
«Ты, Владимир-князь стольнокиевский,
Велика про тебя идет славушка!
Только Киеву против Галича
Все равно что звезде против солнышка!
У вас пиво-то без проветрия —
Во подвалах оно в бочках затхнулося.
А у нас-то пивцо — оно свежим-свежо!
У вас в Киеве печки кирпичные.
А поды-то в них да все глиняные.
Помелёшки у вас все мочальные.
Оттого-то у калачиков у киевских
Все корочки с пеплом, с угольями.
Ваш калачик в рот не взять, не жевать,
На зубах песок-угодья запохрустывают!
А пекут калачи люди чёрные,
Люди чёрные-подневольные.
Я на ваши калачи и глядеть не могу!
А у нас-то во городе во Галиче,
А у матушки моей у государыни,
Все печки — они все мура́вленки.
А поды-то в печах все серебряные.
Помела-то у нас все шелковые.
А калачики — они крупчатые:
Один как съешь — другого хочется!
Съешь другой — по третьим душа заболит!
А печёт-то ведь те калачики,
Их сама печёт моя матушка,
Государыня Матрёна Тимофеевна.
И затворит, замесит, и посадит в печь!
Не прислуга, а сама — печея́-смотрея́!»
Эти речи Владимиру-Солнышку
За беду пришлись, не показалися:
Ретиво́е у него взволновалося,
По лицу ала кровь расходилася.
И вставал из-за стола белодубова
Щап[21] боярин Чурило сын Пленкович.
Говорит Чурило таковы слова:
«Ты не слушай, Владимир Красно Солнышко,
Хвастуна-болтуна пустомельного!
Не боярин Дюк к нам наехал-то,
Налетела ворона погуменная.
Он сам-то у холопа в холуях живет!
Он сам-то у халупника[22] клячонку угнал;
Он сам у беданюхи животишки накрал.
А тем-то Дюк и похваляется!»
Отвечал Чуриле Дюк Степанович:
«Ты‚ Чурило, ты — чурка горбоногая!
Ты — чурбан с глазами, ты — болван с усом!
Я своим-то именьем-богачеством
Да весь Киев-град ваш повыкуплю!
И повыкуплю, да в залог возьму!
Княженецкие палаты с молотка пущу!»
Пуще прежнего разгневался Владимир-князь.
А бояре повскакали, расшумелися:
«В погреб взять-посадить бахвальщину!
Пусть хмель из башки там повыветрится!»
А и тут вставал Илья Муромец.
Говорил Илья таковы слова:
«А не надо нам садить во подвал молодца:
В нём ухватка, в нём смелость богатырская!
Хоть и спесь в нём есть, она боярская!»
Ещё пуще бояре расшумелися:
«А и кто ещё за Дюка за хвастливого
Головою своею поручится,
Что все слова — не враница его?»
Отвечал атаман Илья Муромец:
‘Я за Дюка поручусь — головой за него!
Мы пошлём посла в славный Галич-град
Ко честной вдове Матрёне Тимофеевне.
Мы пошлем считарей да описывателей!
Пусть сочтут, пусть опишут все богатства они.
Все считанья-списанья привезут в Киев-град,
Считачём мы назначим Чурилушку!
А послом пошлём мы Добрынюшку!
И бояре пускай отправляются!»
Говорил тут Добрынюшка Никитьевич:
«А знавал я Степана Ивановича!
Купца-отца того Дюкова!
По морям, по ордам, по всем землям с ним
Много я со Степанушкой повыездил!
А про Дюка скажу — он не хвастает:
Он всю говорит правду-истину!
А коли князь Владимир Красно Солнышко
От нас того нынче требует —
Я готов: я поеду в славный Галич послом!
Инно опись ведёт пусть Чурилушка.
А я буду там во свидетелях!»
Выходило посольство на широкий двор.
Выходило оно, снаряжалося.
Во далекую дорогу отправлялося.
А был на дворе Дюк Степанович.
Он писал-составлял письма скорые.
Он завёртывал-запечатывал‚
В перемётные сумочки закладывал,
На коня Вороного приторачивал.
Отпускал коня Дюк Степанович
На всю на свободушку на полную.
Побежал-поскакал конь один на Волынь,
Прибежал Вороной в славный Галич-град,
Прилетел ко Матрёне Тимофеевне.
То не белая берёза всколыхнулася,
Не под ветром вихревым покачнулася.
Всколыхнулася-покачнулася
Родна матушка, мати Дюкова:
«Видно, вживе нет Дюка Степановича!
Знать, сложил где-то он буйну голову!»
Горько плакала Матрёна Тимофеевна.
Подходила к Вороному, рассёдлывала.
Находила сыновние весточки.
Как читала она, перечитывала.
Воссияла Матрёна, возрадовалась:
Просит сын снарядить Вороного коня.
С ним прислать ему одежду самолучшую —
Не праздничную, подорожную.
Просит Дюк ждать к себе ещё послов-считарей —
Повстречать их всех со роскошеством.
Поглядела Матрёна Тимофеевна
На восточную на сторонушку:
Там пыль пылит да столбом столбит —
Видно, едут киевляне-посольники.
Тут хозяйка скоренько слуг сокликнула,
Дело двинула, приготовилась.
Понаехали посольники под Галич-град.

Рекомендуем почитать
Мифы и сказки Австралии

Мифы и сказки австралийцев представляют исключительный интерес. Коренное население Австралии, в настоящее время частью истребленное, частью оттесненное европейскими колонистами в наименее благоприятные для жизни западные и северные районы страны, является носителем своеобразной архаической культуры. С первоначальной родины — в Юго-Восточной Азии — предки австралийцев через о-ва Индонезии и Новую Гвинею прибыли на австралийский материк. На краю обитаемого человеком мира, в условиях полной изоляции и в специфически трудной природной среде австралийцы сочетали поразительную приспособленность к местным условиям с сохранением первобытных форм материальной и духовной культуры (употребление каменных орудий, раннеродовая организация, классический тотемизм и т.


Эскимосские сказки и мифы

Широкая публикация эскимосского повествовательного фольклора. Сопровождается предисловием и примечаниями. Рассчитана на взрослого читатели.


Дис

Не всё в этом мире можно увидеть, измерить или определить. Но это вовсе не означает, что подобных вещей не существует. Мы не можем видеть, например, дружбу или любовь. Измерить страх или привязанности. Духовный мир почти полностью скрыт от нас, вызывая подчас сомнения в самом факте своего существования. Однако именно об этом невидимом мире духа и идет речь в мистическом романе «Дис», который в совершенно новом свете представляет всё то, о чем мы можем лишь смутно догадываться.


Абхазские сказки

Настоящий сборник, является первым сравнительно крупным собранием абхазских сказок на русском языке. В книге представлена небольшая их часть, а именно — наиболее популярные в народе; они подобраны так, чтобы предоставить читателю лучшие образцы каждого жанра.


Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев

В настоящем издании представлен сакральный миф о трикстере североамериканских индейцев, сопровождаемый обширным культурологическим анализом известного американского антрополога Пола Радина, исследованием Карла Кереньи, посвященным сравнению образа трикстера в архаической и античной мифологии, и психоаналитическим портретом мифологемы трикстера, написанным Карлом Густавом Юнгом, специально для первого издания данной книги.


Мифы и легенды народов мира. Т. 1. Древняя Греция

М68 Древняя Греция / А. И. Немировский.- М.: Литература, Мир книги, 2004.- 496 с. Художник И. Е. Сайко Мифы и легенды народов мира – величайшее культурное наследие человечества, интерес к которому не угасает на протяжении многих столетий. И не только потому, что они сами по себе – шедевры человеческого гения, собранные и обобщенные многими поколениями великих поэтов, писателей, мыслителей. Знание этих легенд и мифов дает ключ к пониманию поэзии Гёте и Пушкина, драматургии Шекспира и Шиллера, живописи Рубенса и Тициана, Брюллова и Боттичелли.