Русь Богатырская: былинные сказания - [24]

Поскакал-полетел Святогор на коне

Догонять мужика с сумкой маленькой.

Думал он мужика в мах единый догнать,

Мыслит мигом вернуться ин обратно — назад.

Но случилось тут чудо чудное,

Сдивовалося диво дивное:

Он, мужик, хоть пешочком небыстро идёт,

Святогор от него и на коне отстаёт:

Отдаляется все дальше и дальше мужик.

Самый быстрый скакун, самый быстрый ездок —

Анда пешего в поле и не может догнать!

Как обиду такую стерпеть-пережить?

А и тут Святогор разъяряется,

На коня своего рассержается;

Бьет каурого он инда в кровь сечёт!

Разъярённый богатырь будто гром гремит.

На каурого Святогор кричит.

Шибкой молнией небесной конь по полю летит.

Только пешего, того чудесного

И на борзом-летучем-богатырском коне

Ездок мужика не догонит никак.

Возмолился-воскликнул Святогор-скоролёт:

«Гей ты, добрый человек, ты постой-погоди!

Дай догнать мне тебя, слово вымолвить!»

Вот и встал-подождал пешеброд ездока.

Догонял-говорил Святогор ему:

«Славный путник! Тебя на лихом скакуне

Не могу я догнать! Кто ты? Мне скажи.

Ведь могуч я, силён Святогор-богатырь —

В поднебесной-вселенной нет противника мне!

А с тобой состязаться оказался я слаб!»

Говорил Святогору незнакомец в ответ:

«Я — крестьянин, мужик, землепашец я!

А зовут меня Микулой Селяниновичем».

«Ты скажи мне, Микула Селянинович!

Что несешь ты в своей этой сумочке?»

«Я несу и ношу, Святогор, в суме

Избавленье от бед человеческих.

Это — тяга земная, это — ноша моя!»

«Не отдашь ли ты, Микула Селянинович,

Эту тягу земную не отдашь ли ты мне?»

«Если сил твоих хватит, Святогор-богатырь,

Ты бери и владей моей ношею!»

Отстегнул суму Микула Селянинович,

Положил на придорожный на камушек.

Святогор поспешил, он с коня соскочил.

Он к суме подбежал, он рукой ухватил.

Колебнулась от ухватки мать сыра земля.

Ан, сумочка! Не посдвинулась!

Богатырь вокруг бьётся-мучается.

А не может той овладеть он сумой.

И совсем могучан из сил повыбился.

Только тяги земной он не взял, не понёс!

Позабыл Святогор тогда про кольца свои,

И не хочет небеса да с землёю смыкать,

Устыдился Славимиру и показываться!

Как по чистому по полю по раздольному

Богатырище едет Святогорище.

Сила в нём всё растёт да прибавляется.

А и сам Святогор выше каменных гор,

Выше туч головой возвышается.

Душит силища его непомерная.

И не знает Святогор: куда силу девать?

Уж от силы великой потемнел светлый ум.

Чистым полем Святогор перебирается.

А земля под ним вся колыхается.

Уж нельзя ему ездить по святой Руси!

Засыпает душа, дремлют чувства в нём.

А дремотным сознаньем сознает ещё он:

«Надо мне добираться до каменных гор!

Уж не носит меня мать сырая земля!»

На Святые на горы заезжал Святогор

На огромном коне и сам — огромина.

И растёт его сила, все растёт да растёт.

А ненужная силушка, отжившая.

Даже нет от неё плода-семени:

Молодая жена Святогорова

Ездит вместе с ним, а бесплодная.

На плече в ларце, в золотом дворце

Возит он её, ненаглядную.

Было сказано Илье Муромцу‚

Пусть бы ехал он на горы Святогорские,

Да нашёл-отыскал Святогора Илья,

Получил от него Святогоров меч,

Получил от него науку ратную,

Во боях, во сраженьях побеждать врага.

Вот идёт Илья по Святым по горам.

Вдруг увидел он — не виденье ли?

Перед ним гора высоченная:

Выше облака она ходячего,

Выше тучи она дождевой-громовой.

Позакрыла гора небо ясное,

Затенистила солнце красное.

А не то ещё дивно Илье Муромцу:

Не гора это была, богатырь матерой.

Он бел, он сед на кауром коне.

Едет, едет богатырь, а сам сном объят.

«Эко диво, — говорит Илья Муромец, ——

Богатырь-великан на коне сидит.

На плече у него ин хрустальный дворец.

А ведь едучи спит, на поездке храпит,

Что от храпа листочки содрогаются!

Ну-тко дай разбужу я его ото сна!»

И непросто нагнать великана Илье:

Великанский конь только шаг шагнет,

А Илье на коне надо день скакать!

Закричал тут Илья, разбудить хотел.

Да не слышит богатырь — знай посапывает!

Вдруг каурый конище задержался-встал.

Илья Муромец великана нагнал.

И ударил его со всего плеча.

Он ударил булатною палицей.

Спал и спит, и не слышит, и не чувствует

Великан того удара богатырского.

Собрал-напряг свои силушки

И второй раз ударил Илья Муромец.

Был могуч удар, беспощаден бой,

Да опять не проснулся богатырь на коне!

Тут Илья и совсем рассержается.

Сверх сил, сверх мочи ударяет он

По всаднику булатной палицей.

Повернулся великан, приоткрыл глаза:

«Ах, да то святорусский богатырь меня бил!

А я думал: это комарики

Налетели-укусили по три раза меня!»

Отвернулся богатырь и вновь заснул.

Перед тем хлестнул он каурого.

Конь пошел, великанище скрылся из глаз.

Не успел Илья и слова вымолвить.

Вот стоит Илья, думу думает:

«Это, видно, и есть Святогор-богатырь!

Ну ин как мне с ним да ещё встретиться?

Ну ин как мне с ним да разговор начинать?»

Вот едет Илья по Святым по горам.

Наезжает млад на дуб на раскидистый.

Дуб велик и разлапист, он полнеба закрыл:

Стольный город в тени затенился бы!

А под дубом не город, а раскинут шатёр.

На-убел-бел шатёр белёшенек!

По краям красно шит-повышит весь,

А по кромочкам тонко выстрочен,

А у входа лежит дорогой ковёр.

Подивился Илья чистоте-лепоте.

Да убранству всему красовитому.

«А и кто такову чистоту блюдёт?

Не мужское, видно, делышко, а женское!»

Отпустил млад коня богатырского