Русь Богатырская: былинные сказания - [10]

Неподатливее кедров крепкоствольных!

Нивы хлебные, Микулины нивы,

Вы — не камни, не горы, не скалы.

А в сраженьях против Моровита

Вы надёжнее и скал кремнёвых,

Неуступнее и гор гранитных,

И камней-лежаков неодолимых.

Хлеб Микулин да нивы полевые,

Не звенит в вас ни железа, ни булата,

Никакого убойного оружья,

Инно против царя Моровита —

Вы надёжнее железа и стали,

Вы грознее любого булата,

Вы победнее всякого оружья!

Ах, не вечной победой Микула

Победил царя Голодая!

Бог подземный, неусыпный Морок,

Лихобойному тому порожденью

Обновлял-прибавлял голодной гнуси,

К новым битвам Моровита готовил.

Не оставил упорственный Морок

Затаённой мстительной затеи:

Истребить Славунин род да с корнем вырвать;

Всех славян искоренить на свете!

А Микула — хоть он не был великаном —

Получал от нив великую силу,

И никто её не смог бы пересилить:

Никакой богатырь, ни воин,

Ни герой, ни могучан сторослый.

Ни земные, ни небесные боги,

Ни подземные темные силы

Одолеть не смогли бы Микулу!

Потому-то и тщетны были

Чернобоговы всякие усилья.

В час урочный на Микулины нивы

С поднебесья нисходит Ярило.

Ходит он по полям колосистым

И даёт земле плодородье.

Собирает горсть ржаных колосьев

И в руке их во правой носит.

По полям мирно шествует Ярило,

А за ним белый конь с крутою шеей.

А поднимется на небо Ярило —

Блещет миру благодатным светом,

Возродительным теплым сугревом.

В небесах на коне Ярило ездит,

Даждьбог светоносец Ярило.

С ног босой, а в рубашке белоснежной:

Тонкой, светлой рубашке полотняной.

Изо льна ему внучка-славянка

Соткала, отбелила и сшила.

И рубашка та вечна, неизносима.

Едет в синих небесах Ярило.

У него в руке левой — череп,

В правой держит он ржаные колосья.

Лих победы-то над Моровитом

Не давалося вечной Микуле:

Он, Микула Селянинович, должен

Каждый год побеждать Моровита,

Каждый год вступать в борьбу с Голодаем.

Уж вот так победит его Микула,

Бездыханного в землю зароет

Да осиновым колом пробьёт злодея,

Тяжеленным камнем придавит,

Царя Голода под осень захоронит...

А весной глядь-поглядь: Моровит-то

Жив опять, невредим, проклятущий.

Он идёт-бредёт на Микулу,

Потрясает рукой костлявой;

Он клыками щёлкает, грозится

Погубить Микулу и с семьею,

Заморить его голодной смертью,

Истребить всех людей поголовно.

Думал было Микула-победитель:

«Я не буду Голодая больше

Зарывать-закапывать в землю,

Я не буду кол осиновый в спину

Забивать ему в яме могильной.

Я не стану придавливать камнем,

А возьму и на мелкие части

Разрублю-рассеку, раздроблю я,

Разнесу-размечу-расшвыряю

Супостатца по всей земле широкой.

Уж тогда-то Моровит не восстанет!»

И по сказанному сделал Микула.

Супротивника победил он.

Раздробил-разметал его части.

Расшвырял их по всей земле широкой.

И зима протекла спокойно.

А весной глядь-поглядь: да опять же

Моровит идёт-бредёт на Микулу.

Он стучит-брячит костями сухими.

Он трясёт костлявою рукою.

Он клыками щёлкает, грозится

Уморить у Микулы ребятишек,

Всех людей и самого Микулу.

Снова бьётся с ним, ратится Микула.

Снова он Моровита побеждает;

Снова думает извечную думу:

Как избавиться навек от бедотворца?

«А давай я сожгу вражину

В полыхающем огне пепелящем,

Размечу его пепел по ветру,

Разнесу-распылю по вселенной!»

И разжёг он костёр огромный,

Распалил горяченное пламя,

В пожирающее пекло низвергнул

Побеждённого Моровита.

Пособрал остатний пепел Микула

И по ветру его развеял.

Задождили дожди под осень,

Смыли начисто прах Моровитов,

Унесли в моря глубокие пепел.

«Вот теперь не возродиться бедоносцу!»

Так Микула подумал, да Морок

Пособрал по морям-океанам

Все пылинки-пепелинки по водам,

Лихостную свою бедственную силу

Вдунул в мертвого Моровита.

Вновь восстал Моровит на Микулу.

Он идёт-бредёт неотвратимый.

Он стучит-брячит костями сухими,

Потрясает кулаком костлявым.

Он клыкастыми щёлкает зубами.

Он ярится сокрушить Микулу

И Микулиных ребятишек.

И тогда-то понял Микула:

Та борьба с царём Голодом извечна.

Понял это сын Селянинов

И с уделом таким смирился:

Со врагом к вековечному сраженью

Изготовился пахарь Микула.

А подземник-ненавистник Морок

Не обрёл торжества над Микулой.

И познал враг в своих попытках:

Нет, нельзя умертвить Микулу,

А в борьбе такой непобедим он.

Тот борец и труженик Микула

На полях своих и нивах бессмертен.

И тогда злоковарный Морок

Ещё новое коварство замыслил.

Вот позвал он из тьмы кромешной

Красноглазое ушастое исчадье:

Черныша-чиликуна из каменистых

Да глубинных щелистых проемов.

И Черныш-чиликун явился ——

Он губастый, ноздрястый, смурогий.

Два глаза — два больших лукошка.

Из-под верхней губы слюноватой

Два клыка опускаются книзу,

Загибаются ниже подбородка,

Уши круглые — две сковородки.

Чиликун — он ходил и чиликал

Постоянно и неотступно

Ручьевал в глубинах подземных.

Повелел Чернышу подземник Морок:

«Собери ты из недр твердиземных

Власть у золота всю колдовскую;

Отыщи изумруд зелёный.

Выплавь ты, чиликун, кольцо такое,

Притягательный сверкучий перстень,

Чтобы кто на него ни глянул,

Всяк бы тут же им и прельстился,

И не смог бы от него оторваться!»

Чиликун Черныш по повеленью

Из-под горных глубин недоступных

Собрал золота несметные горы.

Из него он извлек всю владу.

Владу-власть всю из золота исторг он

И в кольцо на огне переплавил,

Изукрасил бесценным изумрудом.