Руководство джентльмена по пороку и добродетели - [82]

Сципион оглядывает ее, поглаживая бороду, и уже, наверно, жалеет, что набрал таких дерзких пленников.

– И почему это мы не пираты?

– Настоящие пираты всегда превосходят своих жертв и врагов и скоростью, и вооружением, – наставительно произносит Фелисити. – Это судно, по-моему, не слишком-то быстроходно, и пушек на нем не столько, чтобы отбиться, если не выйдет унести ноги. Да у вас едва ли больше оружия, чем на торговом судне, с которого нас похитили. Кроме того, рабами торгуют все пираты близ Варварийского берега, тем более когда не слишком-то удается поживиться грузом. А вы вернулись почти что с пустыми руками, даже корабль не забрали, ведь у вас им просто некому править! А если бы Монти помолчал, вы бы и пленников не брали. Если вы и правда пираты, то очень плохие.

Один из пиратов присвистывает. Сципион, окинув нас изучающим взглядом, отдает моему громиле приказ:

– Уведите знатного англичанина ко мне в каюту, пусть выберет, какую часть его тела отправить отцу с требованием выкупа. Покажем миледи, какие мы пираты.

Я успеваю только бросить на Фелисити полный чистейшего ужаса взгляд, как громила вцепляется мне в воротник и куда-то меня тащит.

– Эй, не на… – долетает из-за спины крик Фелисити.

– Нет! – выкрикивает, бросаясь ко мне, Перси. Один из пиратов тут же хватает его за пояс, и Перси с судорожным всхлипом сгибается пополам. Я тут же теряю их с сестрой из виду: меня ведут вслед за Сципионом в каюту и захлопывают дверь так резко, что грохочет вставленное в нее желтоватое стекло.

Сципион заходит за обшарпанный стол, сметает в сторону несколько карт и секстант и достает из сапога огромный нож с зазубренным лезвием.

– Выбирай, – командует он, – какой палец твой отец наверняка узнает, если получит письмо о выкупе?

– Так вы хотите обменять нас на деньги? – Я не мечтал попасть в плен к пиратам, но ждать от отца выкупа, пожалуй, еще не худшая судьба.

– У тебя есть предложение получше?

– Нет, – отвечаю я. – Но я согласен с Фелисити.

Сципион вскидывает голову.

– Объяснись!

Я судорожно сглатываю. Я мало что могу ему противопоставить, но не намерен сдаваться до последнего.

– Паршивые из вас пираты.

– Тебе какое дело? Может, мы и не гроза всего Средиземноморья, но нас все равно стоит опасаться.

– Я вас не боюсь.

– Тогда клади руку на стол и выбирай, какой палец не жалко.

Он тянется к моей руке, я отшатываюсь и врезаюсь в громилу: тот стоит за моей спиной, недвижно, как камень. Все равно что в стену влетел.

– А сказал, не боишься, – замечает Сципион.

Каждый вздох дается с трудом – конечно же, я соврал и еще как боюсь. Напуган до мозга костей. С палубы все еще долетают крики Перси: он зовет меня.

Я кладу на стол связанные руки и расставляю пальцы, как будто набрался смелости и дозволяю ему выбрать. Впрочем, если он все-таки решится отрезать мне палец, клянусь, я сделаю все, чтобы и ему что-нибудь оттяпать.

Сципион изучает мои руки так неторопливо, будто долго репетировал. Мне вообще упорно кажется, что весь его пиратский образ лишь игра, что он играет в жестокость, лишь бы жестоко не обошлись с ним самим.

– Отрубайте сразу голову, – советую я. – Ее он наверняка узнает.

К моему удивлению, он хохочет.

– Как тебя зовут?

– Лорд Генри Монтегю, виконт Дисли.

– Как внушительно. А лет тебе сколько?

– Восемнадцать.

– Скажи мне, лорд Генри Монтегю, виконт Дисли, если ты и вправду графский сынок, почему ты прятался в трюме торгового судна? Да и вид у тебя такой, будто ты не первый день лишен привычной виконту роскоши. Если расскажешь правду, может, и палец отрезать не буду.

– Я не вру. Мы из Англии, совершаем гран-тур, только отбились от сопровождающего.

– Тогда дай руку Ибрагиму, пусть перетянет. Не хочу смывать кровь со стола. – Сципион втыкает в столешницу нож. Я постыдно вздрагиваю. – И как ты думаешь, сколько твой отец готов заплатить за тебя, твою даму и слугу?

– Сестру, – еле выговариваю я, торопясь поскорее разъяснить ему положение. – И друга.

– Друга? Он что, тоже лорд? Мне казалось, знатные англичане все одного цвета.

Откуда только мавританский пират все это знает? И почему он вообще разбирается во всех этих графьях и виконтах? Вряд ли специально изучал генеалогию английского дворянства на случай, если возьмет знатных пленников. Я отвечаю:

– Он не лорд, но всех нас будут искать весьма уважаемые люди.

– И они заплатят выкуп?

– Если мы доберемся домой в целости и сохранности. Мы отбились от сопровождающего и надеемся воссоединиться с ним в Венеции. Только денег на дорогу не хватило. Если хотите, отрезайте мне палец, но, предупреждаю, без пальца я буду стоить куда дешевле.

– Как думаешь, сколько твоему провожатому разрешено за тебя заплатить выкупа?

Для начала я вовсе не уверен, что в соглашении с Локвудом подобное вообще предусмотрено. Да и захочет ли отец заплатить хоть монетку, если он и бесплатно не слишком рад будет моему возвращению? И, разумеется, я соврал, в Венеции никто нас не ждет… Не считая, конечно, Элены и герцога, они-то вполне могут нас там подстерегать. Словом, если пират купится на мою ложь, по прибытии она разлетится, как газета на ветру.

Меня спасает бешеный стук в дверь. Сципион кивает Ибрагиму, тот открывает: на пороге стоит юнга с подзорной трубой в руках.