Рукотворное море - [141]

Мальчики стояли у входа, боясь отойти от дверей, говорили шепотом, шныряя по гаражу глазами, спеша разглядеть и запомнить все, что находилось перед ними, и незаметно для самих себя продвигались все дальше, в глубь гаража.

Они смотрели, как две уборщицы обмывают вернувшуюся из рейса темно-красную «эмочку», как в черный «форд» садится шофер в светло-желтом бараньем тулупе, как подкатывают на тележке к ярославскому грузовику отремонтированный мотор и как суетится у горьковского грузовика маленький, подпрыгивающий слесарь, похожий на чертика, с копной черных волос и мохнатыми бровями.

Вскоре мальчики очутились перед «пикапом», с которого были сняты шины. Голыми ободьями «пикап» стоял на полу, а на его подножке валялись авторемонтный инструмент и мелкие детали: гаечные ключи, запальные свечи, молотки, зубила, гайки с болтами, рычаги для домкратов.

— Смотри-ка, Лошкарев, она как босая, — сказал Васька, толкая локтем товарища. — Машина босиком.

Из-под машины высунулась опрокинутая навзничь голова, затем показались большие черные руки, и на низенькой тележке выкатился механик в черном, промасленном комбинезоне.

Ребята дрогнули, отступили к выходу, с почтением и страхом глядя на него. Механик сел на своей тележке, обхватил руками колени и спросил:

— Что скажете?

Петька отступил еще на шаг и, спрятав руки за спину, поскреб правой ногой по полу. Васька настороженно и сердито опустил голову, помедлил, потом проворчал:

— Тут моя мать работает. В кладовке.

— Ну и что же? — спросил механик.

— Вот мы к ней. Ключ от квартиры отдать. Куприянова ее фамилия.

— Куприянова? Вон, видишь, дверь в механическую мастерскую? Пройдешь по коридору до самого конца.

Васька Куприянов кивнул, сказал Петьке, чтобы он ждал его здесь, и пошел относить ключ. Механик встал со своей тележки и, догнав Куприянова, сказал ему:

— Пойдем, провожу тебя к матери.

Когда они проходили по коридору, распахнулась какая-то дверь, обитая с внутренней стороны железом. В помещении за дверью неожиданно вспыхнул ярко-голубой свет и раздалось резкое шипение. Васька шарахнулся в сторону, но механик схватил его за руку и сказал:

— Что, брат, испугался? Эх ты, профессор ваксы, кислых щей и тому подобных вещей.

— Что это, дядя? — спросил Васька.

— Электросварка. Хочешь посмотреть?

Он провел Ваську в помещение электросварки, а сам вышел. Яростный голубой свет ослепил Ваську. Зеленые и красные пятна поплыли перед его глазами. Он закрылся ладонью, успев все же рассмотреть, что ослепительный сноп света взлетает из-под стержня, которым электросварщик прикасался к автомобильной раме. Сидя на корточках, этот человек глядел через синее стекло, вделанное в жестяной щиток. Толстый провод, прикрепленный к стержню, свисал на пол.

Хлопнула дверь, и Васька услыхал позади себя голос механика.

— Что же ты не смотришь? — спросил механик.

— Глаза обожгло, — сказал Васька.

— Кто же так, безгрешная твоя душа, смотрит на пламя? Надо через стекло.

Он протянул Куприянову рамку с синим стеклом, но Васька ее не взял.

— Я уж насмотрелся, — сказал он.

Механик засмеялся. Электросварщик нажал какой-то рычажок. Пламя погасло. Он опустил свою заслонку.

— А ну, дай я тебе нос к губе приварю, — сказал он вдруг и сделал движение в сторону Васьки.

Васька отступил на шаг.

— Ну, ну, — сказал он строго.

— Правильно, — сказал механик и положил свою тяжелую руку на его плечо, — не давай себя в обиду.

— Откуда у вас хлопец завелся? — спросил электросварщик. — Никогда такого не видел.

— В посылке прислали, — ответил механик. — Тебе не надо? Могут еще прислать.

— Вы меня отведете к матери или самому идти? — спросил Васька.

— Да ты не злись, — сказал механик, — не злись, мы в шутку.

Васька повернулся и пошел к двери. Механик смотрел ему вслед, покачивал головой, посмеивался.

Васька сходил в кладовую, отдал матери ключ и, возвращаясь назад, снова встретился в гараже с механиком.

— Отдал ключ? — спросил механик у Васьки. — Значит, все в порядке. Заходи почаще, на машине покатаю. Тебя-то как зовут?

— Васька, — сказал Куприянов.

— Значит, тезки, — сказал механик, — меня тоже Васькой зовут.

Куприянов засмеялся:

— Вы такой большой, как же — Васькой?

— Папа назвал. Его, между прочим, тоже Васькой звали.

— Ну так, значит, Василь Васильевич, — сказал Васька.

— Правильно. А тебя?

— И меня по отчеству — Василь Васильевич.

— Вот видишь, абсолютные тезки. Ну, так придешь? Приходи. Ты парень, я вижу, хороший.

Он пожал Ваське руку и отошел от него, высокий, широкоплечий, с седыми висками и черными пятнами от машинного масла на лице.

V

Как всегда по воскресным дням, Куприянова вставала поздно. Будить ее Васька не хотел, а без спросу уйти стеснялся. Потом они завтракали. Потом привезли дрова, и часа полтора ушло на то, чтобы сложить их в сарай. Покончив с дровами, Васька умылся и сказал матери:

— Мама, можно я пойду в гараж? Меня звал механик.

— Сегодня выходной, там, кроме дежурных, никого нет, — ответила Куприянова.

— Ну, механик, наверное, работает без выходных. Я схожу, а?

— А уроки?

— Какие у меня уроки? Сама ведь знаешь.

Куприянова отвернула лицо, и Васька стал надевать шубу. Надевал он ее медленно, ожидая, чтобы мать все-таки сказала: «Ну, иди». Он хотел попросить ее кое о чем и ждал ее разрешения, но она молчала.