Розовая мечта - [15]

Она тщетно старалась вырваться из его рук.

— Пожалуйста, — взмолилась она, — пожалуйста… отпустите меня.

— Не отпущу.

Их губы встретились — огонь охватил ее, тело обмякло, и у нее возникло страстное желание прильнуть к нему, вверить всю себя. Но тут она опомнилась, почувствовала почти ужас.

Так вот он какой, ее сказочный принц! Тщетно стараясь вырваться из его сильных рук, девушка беспомощно отворачивала лицо. Он, кажется, был уверен, что ее сопротивление не более чем кокетство. Алекс внимательно посмотрел на нее и вдруг понял, что ошибается. Девушки, шляющиеся по парижским улицам и цепляющиеся к незнакомцам, обычно знают, на что идут; но здесь перед ним совсем иной случай. Какая-то ее беспомощность, явное отсутствие игры пробудили в нем жалость. Да, обычно он берет то, что хочется, не задумываясь о чувствах партнера. Но сейчас он был растроган.

— Господи, да вы совсем еще ребенок! — произнес он почти с нежностью. — Не хватало мне еще прослыть совратителем.

Он старался говорить весело, а девушка стояла перед ним бледная и дрожащая, скрестив руки на груди и опустив глаза. Лента с ее головы сползла, и прекрасные волосы рассыпались по плечам.

— Позвольте дать вам совет, крошка, — продолжил он, — не пытайтесь меня провоцировать, в каждом из Димитриу сидит черт, и его легко разбудить. В следующий раз вы так легко не отделаетесь.

Внезапная вспышка гнева охватила Чармиэн — она сжала кулаки и гордо откинула голову назад.

— Никакого следующего раза не будет, — крикнула она, — уж будьте уверены! Не думаете, что если подарили мне платье… — И тут же примолкла. «Какой идиотизм — напоминать ему об этом! Нет, я не умею с ним разговаривать».

Он искренне рассмеялся:

— Вы что же, думаете, я пытался купить вашу невинность? Когда Александрос Димитриу желает женщину, он предлагает ей больше, чем красивый туалет.

Он прищурился и с любопытством наблюдал за ней. Несомненно, она была на грани срыва, и он ждал, во что это выльется. Интересно, не попытается ли она использовать ситуацию в своих целях? Однако она была лишена корысти, и он это понял.

— Я не продаюсь, — заявила она презрительно, — и любовь не покупают. — Чармиэн вспыхнула — при чем тут любовь? Он ведь и не говорит ей о любви. Алекс нравился ей все меньше.

— Правда? — спросил он недоверчиво. — Вы это говорите, несомненно, исходя из своего опыта?

— Я имею в виду истинную любовь, — заявила она надменно.

— А что вы про нее знаете? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Нет, это невозможно! — вспылила она, ощущая себя крайне неловко под его пристальным взглядом. — Прошу вас, прекратите.

— Обещаю вам, — сказал он уже совершенно спокойно, — что больше вас не обижу. Есть много других женщин, заслуживающих… э… моего внимания, с которыми все происходит без… такого шума. Вот и все. Его поцелуй не значил совершенно ничего ни для нее, ни для него.

— Захочется, чтобы я опять поцеловал вас, — попросите, — добавил он мягко.

— Вот еще! — внезапно залилась она краской.

Он же, протянув руку, прикоснулся к ее волосам длинными пальцами.

— Прелесть, — заметил он безмятежно, — словно золотой дождь. Однако, — он посмотрел на часы, — пора бы, кажется, ехать. Могу я предложить подвезти вас?

Чармиэн чувствовала себя до крайности неловко, смущенная и его поведением, и своей собственной глупой и смешной реакцией.

— Нет, благодарю, мистер Димитриу, — холодно откликнулась она, — предпочитаю пройтись. Пока.

Не успела она сделать и десяти шагов, как почувствовала на плече его руку.

— Не глупите, — просто сказал он, — ну что такого в поцелуе? Вы преувеличиваете значение простых вещей и слишком горячитесь. Зачем идти пешком, когда рядом машина.

Это внимание тронуло ее, она уже готова была простить его.

— Нет, мне лучше пройтись, — продолжала она сопротивляться.

— Да ладно вам! — нетерпеливо скомандовал Алекс. — Полезайте в машину! — И он почти насильно посадил ее туда. — Хватит с меня ваших капризов.

У Чармиэн все же был кое-какой романтический опыт. Юноши-ровесники ухаживали за ней. Она считала, что знает кое-что о мужчинах. Но внезапные переходы Алекса от деспотичной требовательности к нежной мягкости сбивали ее с толку. Обычно она держала ситуацию под контролем, но в отношениях с ним чувствовала себя беспомощной.

— Да что вы себе позволяете? — беспомощно лепетала она. — Со мной еще никто не обходился так… грубо.

— Грубость моя всегда вынужденная, — отмахнулся он.

— Но не на сей раз, — ввернула она.

Он только хитро усмехнулся. Она нехотя примостилась на сиденье, поглядывая на него украдкой: лицо его стало непроницаемым — неужели он вообразил, что она капитулировала? Всем своим видом девушка демонстрировала независимость.

Он же заметил сухо, усевшись рядом с ней:

— Физическая сила — последнее преимущество мужчины перед женщиной. Но у вас и на это есть ответ — вы, видно, занимались джиу-джитсу.

— Спасибо за идею! Надо бы взять несколько уроков. — Она обрела присутствие духа.

— Ну, со мной вам и тогда не справиться, — разуверил он ее и запустил мотор. Дорогая машин послушно заурчала. Чармиэн оценила роскошь внутренней отделки — на приборной панели была даже серебряная вазочка с двумя гвоздиками и веточкой адиантума.