— Вот как.
Выходит, всё просто?
Никто не сделал ничего дурного. Тане двенадцать, с ней уже можно разговаривать как со взрослой… хотя, возможно, и не стоит. Она спросила отца, что случилось. Человеку, у которого прогорает бизнес, не до общения с ребёнком. Не подумав, он честно ответил на вопрос. У нас в школе был инцидент в позапрошлом году, не в моих классах. Мальчик-целитель надорвался, пытаясь исцелить свою маму. Скачал в интернете вузовский справочник и взял оттуда заклинание, которое и студентам-то дают с осторожностью… Девочка Таня могла просто тревожиться за папу. Волшебница Таня могла сделать глупость.
Что-то не давало мне успокоиться на этом.
Что она делает, если со временем ей становится хуже?
Становится ли?
Или это только совпадение?
Если она доверяет братьям, могла ли она рассказать им что-то?
Ах, если бы Коля подключился! Детектив из меня никудышный…
— Что скажешь, Серёжа? — Галя подняла глаза на меня.
Я потёр лоб. Начиналась головная боль.
— Галя, если тебе действительно стало плохо оттого, что ты попыталась её прикрыть… Что могло быть причиной? Ты что-нибудь почувствовала? Понимаю, это очень неприятно вспоминать… но может быть, что-то?
Галя подумала. Взяла своё кружево, сжала в пальцах.
— Насквозь.
— Что?
— Было чувство… что уходит насквозь. Не останавливается в Тане. Или рядом с ней. Уходит дальше. Не знаю, куда.
На неё жалко было смотреть. И страшно. Самообладание изменило ей, она побледнела и пальцы у неё дрожали.
— Ты поможешь, Серёжа?
— Галя, если нужно закрыть тебя саму, ты скажи.
— Меня… нет, меня не надо. Но я больше не буду закрывать Таню. Прости.
— Что ты. Тебе не за что извиняться. Ты очень помогла. Спасибо.
— Ты поможешь? Мне будет гораздо спокойней, если я буду знать.
— Я помогу. И я знаю людей, которые действительно смогут с этим разобраться. Я… буду действовать. Обещаю.
— Спасибо.
Как хорошо, что я спросил, а она предупредила!
Я хотел сделать самую простую и логичную вещь: привести Машу к Тане, чтобы ясновидящая прямо с неё всё считала. Но если клирика пробивает насквозь, ясновидящую пробьёт тоже! А закрыть её прямо во время видения я бы не смог. Тут уж либо видеть, либо закрывать. Если бы мне пришлось после этого увозить Машу в больницу, я бы себе не простил.
Судя по всему… это что-то серьёзное. Очень серьёзное. По части даже не Ирины Константиновны, а Колиного шефа… как вспомню, мороз по коже.
«Я, кажется, понимаю, почему Таню не водили к ясновидящему».
В этот раз Саша написал «я», не «мы».
«Почему?»
«Её в ту клинику возил отец».
Так.
«Саша, пожалуйста, расскажите мне всё про ваши рабочие гипотезы. Текущие».
Некоторое время мессенджер молчал и даже не показывал, что собеседник печатает.
«У нас нет гипотез, — ответил наконец Саша. — Мы видели, что случилось после вашего вмешательства. Считаем доказанным, что виноват отец. Если он не повёл Таню к ясновидящему, значит, он сам знает, в чём дело. Дальше пока ничего».
«Ничего? Саша, действительно ничего?»
«Ну, Таня знает, что у него проблемы. С кредитами».
У меня было ясное чувство, что чёрный ворон чего-то недоговаривает.
«Таня сильно переживает за отца?»
«Да».
«А не могла она сама себе повредить?»
«Это не к нам вопрос».
Да, Саша прав.
«И всё-таки, Саша, зачем вам вся эта история?»
В ответ Саша прислал смайлик. И через несколько секунд дописал: «Нам интересно».
«Ну Серёж! — написала мне Маша. — Ты, кажется, вообще не слушаешь, что я рассказываю. Я же много раз говорила, что психосоматические самоповреждения и прочую аутоагрессию увидеть очень легко. Очень. Это одна из тех вещей, которые от ясновидения скрыть невозможно, ни техниками, ни чарами, ни даже твоим щитом».
«Ай! Маша, прости, в голове всё перемешалось».
«Это заметно. Ты осторожней там, знаю я тебя».
«Значит, в случае Тани есть внешняя опасность? Дело не в психосоматике?»
«Ещё раз повторяю: да, стопроцентно».
«Спасибо».
Я убрал телефон. В следующую минуту в прихожей послышались знакомые шаги — не столько тяжёлые, сколько веские.
Я был в гостях у Ирины Константиновны. Она как раз вышла к дверям забрать заказ — курьер привёз продукты. Поэтому я и влез в телефон.
Братья Кузнецовы сидели напротив меня на диване, как три ворона на жёрдочке, и смотрели спокойными птичьими глазами.
Я долго ломал голову, пытаясь понять, что мог сотворить Танин отец и во что он мог ввязаться. Я решил, что должен разобраться сам. В конце концов, я Светлый, как и он, я могу его понять… теоретически. Я не понимал. Что там могло случиться? Что за внешняя опасность? Шантаж? Кредиторы, коллекторы требуют денег? Но Тане-то не угрожают, Таня уже пострадала! Порча подобного рода — уголовное дело. Не представляю себе Светлого, который не пошёл бы в полицию и в суд… Но если это порча, то что же это должна быть за порча такая, которая пробивает насквозь клирика и доводит до болезни?
И я отправился за советом к ведьме.
…В комнату ввалился Коля.
— Так, пацаны! — скомандовал он, даже не поздоровавшись. — Колитесь, что вы успели натворить.
— Что? — уточнил кто-то из троих.
— Давайте, давайте, без «что».
Близнецы поморщились одновременно и так одинаково, что в других обстоятельствах это могло бы насмешить. Потом Паша и Лёша с двух сторон посмотрели на Сашу, который сидел в центре.
