Рожденные летать - [30]

— Поверить не могу, — всплеснул руками Тейлор, — нам ни разу в голову не пришла эта мысль, а ведь мы миллион раз просматривали разные видео с птицами!

Мигель, неловко переминаясь с ноги на ногу, спросил:

— У меня пока не растет никакого хвоста, а у тебя?

Усилием воли мальчики подавили желание пощупать свои ягодицы и принялись в раздумьях нарезать круги по лагерю. Я попыталась смягчить нанесенный им удар.

— Эй, возможно, мы сможем обойтись и без хвостов. Вполне вероятно, нужно всего лишь подождать, пока крылья вырастут до нужного размера, — сказала я, одновременно поражаясь размерам, которых уже достигли их крылья.

— Мне до смерти надоело ждать! — выпалил Тейлор и, нырнув в палатку, принялся что-то искать там, ожесточенно роясь в вещах.

Мигель сдавленно фыркнул:

— Сколько времени прошло, как ты обзавелся крыльями? Недели две, кажется? А у тебя, Тори, когда появились крылья?

— У меня еще только-только наметилось вздутие на спине, и я, естественно, понятия не имела, что это такое, когда в Интернете появилось видео с падением Тейлора. — Одно воспоминания об этих жутких кадрах заставило меня содрогнуться.

— А, значит, твои крылья всего несколько дней как родились?

— Да, пять дней, — я прикусила губу. — Вы не представляете, как мне странно слышать, что вы говорите о них как о чем-то само собой разумеющемся.

Глядя, как мои новые друзья свободно управляются со своими крыльями, я попыталась согнуть правое крыло в «локте». Движение получилось неловким и каким-то дерганым, будто в полусне сгибаешь затекшую руку.

— Таким образом, наш Мигель занимает первое место и получает заслуженное звание Большого пернатого прадедушки. — Тейлор выбрался наконец из палатки, прижимая к груди несколько упаковок с сухим завтраком. — Когда ты родил свои крылья, где-то за неделю до меня?

— Да, примерно за неделю. — Мигель ловко поймал пакет с крекерами, который швырнул ему Тейлор. — Самый странный день рождения в моей жизни, надо признать.

Я окинула взглядом моих пернатых друзей.

— Ребята, вам тоже лет по семнадцать, да?

— Да. И мне, и ему, — подтвердил Тейлор. — Мигель родом из Нью-Йорка, хотя сюда приехал из Мехико. Обо мне ты уже знаешь — я из Лос-Анджелеса. А ты?

— Сюда я приехала из Северной Каролины, — сказала я, — но родилась в Англии, до пятнадцати лет жила в Лондоне.

— Ты случайно не знаешь, твои родители лет восемнадцать тому назад не обращались в клинику репродуктивной медицины в Пекине?

— Вряд ли, хотя мама всегда отказывалась говорить со мной об отце. Вроде бы он до сих пор живет где-то в Англии, но мне о нем ничего не известно.

— Добро пожаловать в наш клуб, — пробормотал Мигель.

Я неуверенно улыбнулась.

Тейлор продолжал хмуриться.

— Но, может быть, тебе говорили… Твои родители не прибегали к экстракорпоральному оплодотворению? Ты, часом, не «ребенок из пробирки»?

Я кивнула.

— Смутно помню, как однажды мама говорила об этом с кем-то из подруг, но я тогда думала, что вообще все дети получаются таким образом. Когда же позже узнала, откуда на самом деле берутся дети, сначала мне это показалось отвратительным. — Я потупила глаза и, чтобы скрыть смущение, принялась смахивать невидимую пылинку с рукава блузки.

Тейлор хмыкнул.

— Я тоже из пробирки. Вот будет интересно, если выяснится, что нас всех зачали в одной и той же клинике. Или, даже если клиники разные, между ними обнаружится какая-то связь.

Я тоже ухмыльнулась. Странно было представлять нас в виде скопления клеток, плавающих рядом в одной и той же пробирке, или чашке Петри, или в чем там еще выращивают эмбрионы вне организма женщины. Мысль, что мы, все трое, — а возможно, и другие, о ком нам пока ничего не известно, — когда-то находились так близко друг от друга, выглядела нелепой.

— Думаешь, мы специально были созданы такими? — Я неумело взмахнула крыльями и, покачнувшись, едва не потеряла равновесие. — Нечто вроде эксперимента?

Тейлор пожал плечами:

— Пока что это единственная мысль, которая приходит мне в голову.

Я краем глаза покосилась на Мигеля, заметив, что с самого начала нашего разговора он хмурился и теребил крестик, висящий на шее.

«А, так наш друг — религиозная птичка», — догадалась я. И дала себе мысленное обещание впредь быть более осмотрительной в высказываниях. Пусть сама я и неверующая, но меньше всего мне хотелось задеть Мигеля. Для меня важно было завоевать симпатию и доверие их обоих, чтобы я тоже могла доверять и Мигелю, и Тейлору.

Хотя после того, что произошло сегодня утром на поляне, я уже доверяла им.

— Послушайте, — сказала я, решив, что настал удобный момент сменить тему разговора, — если мы уже подкрепились и отдохнули, может быть, стоит поискать информацию о хвостах?

— Да! — ответили они хором.

Тейлор глянул на свои часы, а затем на небо. Солнце уже скрылось за вершиной холма, но до наступления темноты оставалось еще несколько часов.

— Если мы сами не будем сильно шуметь, — рассудил он, — то за несколько миль услышим тех, кто вздумает к нам наведаться.

Мигель тем временем уже вытащил телефон из палатки.

— Сигнала нет, — объявил он. — Нам придется подняться на холм.

— Идем, — решительно сказал Тейлор и вскочил с травы, — туда, на запад.