Розалина снимает сливки - [37]

Лорен усмехнулась. По крайней мере она смотрела в основном на дорогу.

– Сомневаюсь, что он в ближайшее время станет показывать твоей маме свой шлем.

– Определенно нет. – Усталость снова медленно подкрадывалась к Розалине. – Представляешь лицо моего отца, если я приведу домой электрика?

Во Вселенной Амели слова «усталость» не существовало.

– Дедушка расстроился бы, даже если бы он был викингом?

– Скорее всего, – призналась Розалина. – Дедушка одобряет только врачей.

Последовало короткое молчание.

– Значит, и мне придется стать врачом?

– Ты можешь стать той, кем захочешь.

Чуть более долгое молчание.

– А можно мне стать викингом?

– Безусловно. – Лорен вклинилась в разговор, пока Розалина придумывала наименее опасный способ противоречить самой себе. – Только в наше время это называется «историческая реконструкция».

* * *

«Мне понравилось, как мы провели эти выходные». Сообщение пришло вскоре после того, как Розалина уговорила Амели пойти если не спать, то хотя бы лечь в постель. «И мне бы очень хотелось провести с тобою время снова. Может, найдешь время меня навестить? Мне бы очень хотелось показать тебе свой сад». Пауза. Многоточие. Затем: «Это не эвфемизм».

– Твой взгляд гласит «я получила флиртующее сообщение», – заметила Лорен за вторым бокалом вина. – Я узнаю его, потому что именно так ты смотрела, когда я тайком писала тебе сообщения на математике.

– Прости, но я получила по математике A+.

– Да, а еще прилично получила по заднице.

– Не по математике. И в основном твоей.

Лорен улыбнулась.

– Моей будет достаточно для кого угодно, дорогая.

– Это парень из шоу, – сказала Розалина, главным образом чтобы увести разговор от сравнительной задницелогии. – Он хочет показать мне свой сад.

– Как профессиональная драматургиня, я слишком искушена в этих делах, чтобы опускаться до «Это так называется в наши дни?», поэтому я скажу: «Нет, не покажет. Он хочет, чтобы ты потрогала его пенис».

Пожав плечами, Розалина налила себе еще один бокал.

– А может, я хочу потрогать его пенис.

– Ох, Роз, – Лорен вздрогнула, – гетеросексуальный секс звучит мучительно скучно.

– Просто хочу сказать, что я не девственница из викторианского романа. Вполне возможно, что мы – два взрослых человека, которые хотят переспать друг с другом.

– Ты же знаешь, что ты не из тех, кто любит просто покувыркаться. И никогда такой не была.

– А вдруг была, – возразила Розалина. – У меня ведь был секс без обязательств.

– Назови три раза.

Ей даже пришлось задуматься.

– Хм. Том?

– Ты встречалась с Томом восемь месяцев, и у тебя от него ребенок.

– Да, но изначально это планировалось как секс без обязательств.

– Изначальные планы не в счет. – Лорен с удовольствием допила вино. – Первоначальный план одного человека состоял в том, чтобы стать художником. Но прославился он не этим.

– Если не принимать во внимание тот факт, что ты просто «Закон Годвина» о моей личной жизни, то как насчет Каролин? Я подцепила ее на твоей свадьбе, и ничего необязательнее придумать было нельзя.

– Разве это не вы почти купили собаку?

– Совершенно без обязательств.

– Я просто хочу сказать, – продолжала Лорен, – что вы должны быть честны с собой и друг с другом. Нет ничего плохого в том, чтобы быть друзьями по сексу, и нет ничего плохого в том, чтобы ждать любовь всей своей жизни, но ты должна четко понимать, что предлагаешь и чего ищешь.

Розалина вздохнула.

– В стране натуралов так не бывает. По крайней мере, не очень часто.

– Похоже, в их системе есть существенный изъян.

– Это не… это… это сложно. Даже если мы оба заинтересованы только в сексе, ему приходится притворяться, чтобы не показаться пикапером. А мне приходится притворяться, чтобы не показаться шлюхой.

Лорен прищурилась.

– Ты, что, только что заслатшеймила себя?

– Нет. Мы долго обсуждали, что я не шлюха, несмотря на все мои усилия быть ею. Но мне все еще приходится ориентироваться в мире, где это в порядке вещей.

– А вы не можете договориться… этого не делать?

– Как? – спросила Розалина. – Написать ему ответ: «Конечно, но не можем ли мы выйти за рамки социальной парадигмы, к которой нас обоих приучали с рождения?»

– Ну, мне лично это кажется сексуальным.

– Ты, наверно, удивишься, Лоз, – Розальна бросила на нее лукавый взгляд, – но ты и Ален – разные люди.

– Ему же хуже. И уж точно тебе.

– Ладно. – Глубокий вдох. Глоток вина. – Я уже целовалась с ним. Дважды.

– Ты хочешь, чтобы я тебя поддержала или отговорила?

Ален был высоким, симпатичным мужчиной с впечатляющей карьерой, едким чувством юмора и садом, который хотел ей показать. По любым объективным меркам он был идеальным.

– Поддержала, наверно.

– Наверно? Так себе, видимо, был поцелуй.

– Что? Нет. Он был нормальный.

Лорен посмотрела на нее тяжелым взглядом.

– В смысле, неплохим. Хорошим. На четыре с плюсом. Твердые семь из десяти.

– Дорогая, – сказала Лорен, – ты никогда в жизни не довольствовалась четверкой с плюсом.

– Это был первый поцелуй. Некоторым вещам для построения нужно время.

– Это секс, а не «Лего».

– Послушай. – Она не собиралась с такой силой ставить бокал на стол. – Мне дышит в спину тридцатилетие. У меня есть ребенок. Думаю, я уже выросла из мысли, что настоящая романтика – это озабоченные обжимашки за велосипедным сараем.