Роза Йорков - [8]

Фешенебельный отель на Пиккадилли давно полюбился князю Морозини, точно так же, как его парижский тезка на Вандомской площади. Может быть, Альдо пришлась по сердцу архитектура «Ритца», повторявшая изящные парижские здания и аркады улицы Риволи. Но не меньше внешнего вида гостиницы он любил элегантность ее внутреннего убранства, отменное качество любой мелочи, безупречную внимательность персонала и особый неподражаемый стиль. Адальберу по складу его характера ближе был «Савой», опустошавший кошельки американских банкиров и голливудских звезд. «Ритц» перестал пускать на порог эту публику после того, как Чарли Чаплин повел себя в его стенах не самым подобающим образом. На этот раз Адальбер, не желая покидать друга, поступился своими вкусами и не пожалел об этом.

Когда друзья приехали в отель, было как раз время чая.

Целая процессия элегантных женщин и хорошо одетых мужчин направлялась в большую гостиную, где вершилась торжественная церемония чаепития. Торопясь поскорее избавиться от угольной пыли и отдохнуть, Адальбер двинулся прямиком к лифтам, не глядя по сторонам. Но тут Альдо удержал его, легонько потянув за рукав:

— Посмотри-ка туда!

Две дамы шествовали по холлу, направляясь в чайный салон в сопровождении ливрейного лакея, — пожилая опиралась на руку более молодой. Внимание Морозини привлекла старшая из них. Высокая, статная, в бархатной фиолетовой шляпке в стиле королевы Марии, эта дама, несмотря на явные уже морщины, сохраняла благодаря особому строению лица хоть и увядшую, но вполне ощутимую и несомненную красоту.

— Герцогиня Дэнверс! — прошептал Видаль-Пеликорн. — Подумать только!

— Повезло, не правда ли? Если кто-то и знает, что произошло у Фэррэлсов, так именно она. Вспомни, на свадьбе сэр Эрик обращался с ней как с очень близкой родственницей.

— Помню, помню! Наши планы меняются — быстро переодеваемся и скорее на чай!

Четверть часа спустя Альдо и его друг стояли перед молодой женщиной, одетой в черное с белым воротничком платье и исполнявшей в это время дня, когда в гостинице в основном хозяйничали женщины, обязанности метрдотеля. Друзья знали, что доступ к деликатесам чайного стола можно получить только у нее.

— Если вы не заказали столик хотя бы за три недели, я не могу вас пригласить в чайный салон, — заявила с ноткой суровости в голосе молодая женщина.

— Но мы живем в этом отеле, и наш номер был зарезервирован месяц назад, если не больше, — сказал Морозини с самой обаятельной из своих улыбок. — Разве этого не достаточно?

— Вполне возможно, что и так, если вы соизволите назвать ваши имена.

Титул князя в очередной раз возымел свое действие, и молодая дама соизволила улыбнуться. Но Альдо решил на этом не останавливаться.

— Ваша любезность не имеет границ, мадемуазель, — поблагодарил Альдо, — однако я хотел бы попросить вас еще об одном одолжении. Будьте так любезны, посадите нас рядом с дамой, с которой мы имеем честь быть знакомы и которую только что видели входящей в чайный салон.

Женщина строго нахмурила белесые брови.

— С дамой? — переспросила она с оттенком некоторого негодования, давая понять, что речь идет о чем-то здесь неслыханном. — Не в наших правилах…

— Вы не поняли меня, сударыня, — сухо оборвал ее Морозини. — Я полагаю, что правила «Ритца» никоим образом не будут нарушены оттого, что мы выразим свое почтение ее светлости герцогине Дэнверс. Уверяю вас, мы не питаем никаких дурных намерений по отношению к этой даме.

Вспыхнув алым цветом, молоденькая женщина пробормотала туманные извинения, закончив свою фразу приглашением:

— Прошу вас следовать за мной, ваше сиятельство.

Друзьям явно сопутствовала удача. Дойдя до середины украшенной цветами залы с поблескивающими на столах серебряными чайничками, над которыми веял легкий аромат ванили и сладостей, молодая женщина, возможно, желая убедиться, что ее не обманули, остановилась и указала столик рядом со столиком герцогини. В глазах ее поблескивало даже что-то вроде вызывающей насмешки, которая очень забавляла Морозини. Но ей пришлось смириться с той очевидностью, что, прежде чем сесть, иностранцы почтительно поклонились ее светлости. Герцогиня, наведя на них лорнет, удивленно и обрадованно воскликнула:

— Вы здесь, господа? Какое удивительное совпадение!

Не прошло и двух минут, как я вспоминала вас, рассказывая своей кузине, леди Уинфилд, о странном браке бедняжки Эрика Фэррэлса.

— В самом деле странном! А конец его оказался совсем уж необычным, если верить газетам, — подхватил Альдо. — Пишут, что леди Фэррэлс арестована?

— И это так глупо! Совсем молоденькая женщина, почти ребенок! Однако садитесь за наш столик, выпьем чаю вместе, и нам будет удобнее разговаривать.

Друзья встретили предложение герцогини широкими улыбками и не стали скрывать, как оно им приятно. Небо, похоже, и в самом деле к ним благоволило. Метрдотелю пришлось позвать официантов, чтобы принести дополнительные приборы и передвинуть стулья. После взаимных приветствий и представления кузине все наконец уселись.

— Если я вас правильно понял, мадам, — начал Альдо, обращаясь к герцогине на французский манер, — вы не верите в виновность Анельки?