Роза с шипами - [24]

-- Вы победили, - улыбнулся я.

-- Это твоя победа, - вполне обосновано возразил король, и у меня не нашлось слов для возражения.

-- Как бы тебе не было трудно, ты должен унаследовать то, что отвоевал. Ты не найдешь здесь никаких черных книг и никаких призраков, ничего, кроме венца. Ни в одном из подземелий Виньены не заточены злые духи.

-- Вы заблуждаетесь, - слишком дерзко возразил я. - В любом государстве можно встретить существо подобное мне. Я побывал почти во всех странах мира и всюду безошибочно узнавал в толпе хотя бы одного своего собрата.

Я едва удержался от того, чтобы прямо заявить "Анри сбежал и вам срочно нужна замена, поэтому даже злой дух вам подойдет, лишь бы только он поклялся не ускользнуть". На самом деле такое заявление было бы полным лицемерием, я отлично понимал, что на пустующий престол самого захудалого княжества найдется не один претендент, возникнут споры, конклавы, выборы лучшего и как бы еще кандидаты не перерезали друг друга. Из милосердия никто не станет дарить корону.

-- Никто бы на моем месте не отклонил столь великодушного предложения.

-- Так ты даешь клятву вернуться за своим наследством?

Последний вопрос, как звон набата, других предложений уже не будет. "Даешь ли ты клятву?" Я посмотрел на луч солнца, пробившейся сквозь дымку туч и сказал:

-- Даю!

А за этим будь что будет.

Винсент бы не простил мне отречение от такого дара, этой мыслью я утешал себя по дороге домой. Получить в добавок к Ларам еще и Виньену, наверняка, было пределом его мечтаний. Как немного ему надо для того, чтобы стать счастливым в отличие от меня. Он был рад всему, любой мелочи, даже просто хорошей погоде, а я, добившись столь многого, по-прежнему пребывал в меланхолии. Винсент когда-то честно признался, что был бы счастлив оказаться на моем месте, но вряд ли он с его взбалмошным поведением и склонностью к мелких махинациям смог бы удержать власть. Он не был прирожденным властелином ни для обычной страны, ни уж тем более для моих вспыльчивых, коварных подданных, к тому же из-за своего легкомыслия постоянно был вынужден ходить по острию ножа.

У Розы отсутствие физических или тайных сил заменяла небесная красота. Стоило задуматься о том, насколько она была необыкновенной, раз все остальные прекраснейшие мира сего были либо казнены, либо обращены в мрамор, а она одна осталась в живых. Избранная и неотразимая, она даже у Винсента вызвала побуждение поделиться с ней своими тайными знаниями. Мне даже не хотелось думать о том, что станет с этими двоими, если что-нибудь случится со мной. Случай на поле боя доказал, что меня самого можно было бы лишить жизни. А если я погибну, кто же тогда защитит их? Уже через час после моей смерти все проклятое общество с ликование накинется на моих гостей, так, что потом будет не собрать даже останков. То есть, Розу они попытаются разорвать на клочки в первую очередь только потому, что она очень красива, а Винсент еще может попробовать убедить кого-нибудь, что он незаменимый компаньон.

Честно говоря, о Винсенте можно было особо не беспокоиться. Он всегда находил способ выпутаться из опасного положения, ведь не зря же он просидел хоть и не полный срок обучения, но все-таки в школе чернокнижия. Роза черных книг сторонилась, оружием владела чуть лучше, чем посредственно, но все-таки недостаточно хорошо, чтобы выжить среди многочисленных недоброжелателей. Вернуться обратно домой? Она бы предпочла смертную казнь. Единственное, что она могла бы сделать это вернуться назад в "Марионетту" и надеяться, что никто не отыщет ее среди множества других актрис.

Моя крепость неприступна, но я не могу отсиживаться в ней вечно, империя обширна, как целый мир, но иногда меня тянет к людям, к всплескам жизни на узких улочках незнакомых городов, к маскарадам в Ларах, к толпе человеческих созданий, не подозревающих о том, что между ними затесалась смерть и принимающих меня за равного. Рано или поздно тяга к приключениям заставит меня покинуть любое убежище и тогда в одном из темных уголков человеческого мира возликует и заточит когти поджидающая опасность. За себя я никогда не боялся, просто знал, что заведя подопечных, не имею права оставить их без защиты, а это уже дополнительный повод, чтобы с удвоенными силами стремиться к победе. Манускрипты! Только я вспомнил о них, о запертых дверях лаборатории, о притягательной власти заклинаний и уже было направился к подвалам, как где-то в снежном мраке за свинцовым переплетом окна замаячил лучистый оранжевый огонек. Он не сверкал на одном месте, а быстро двигался сквозь метель, словно кто-то быстро бегущий вперед нес в руках фонарь. Кто-то решил навестить меня темной ночью, в пургу. Кто бы мог быть этот смельчак. По собственному желанию никто не захотел бы долго продираться сквозь заснеженный дремучий лес с одной -единственной целью - погостить у меня в темницах.

Скрипнули цепи вращающейся лебедки. Это я приказал подняться решеткам. Ворота отворились неслышно, будто петли были заботливо смазаны маслом, потому что мне захотелось услышать шаги вошедшего, и определить по вибрациям звука кто пришел, но шагов не было слышно. Только гнетущая, подавляющая тишина и мириады огоньков на вспыхнувших без тресках свечах в просторном холле. Я слишком быстро спустился туда и про себя отметил, да, свечей, действительно слишком много. Их жар мог бы быть болезненным для того, кто привык прятаться от солнца. Благо, что рожденное из ничего пламя жара не источало. Множество оранжево-красных язычков трепетало на фитилях, но тепла не было. Под высоким, расписанным великолепными фресками куполом потолка не было никого, кроме двух необычайных созданий, которым тепло ни к чему. Кровь в моих венах нагрелась так, будто я готов был дохнуть огнем, если бы сейчас я прикоснулся к Анри, то одно легкое касание руки обожгло бы его не милосерднее крапивы.