Рота почетного караула - [16]
— Стой! И не шевелиться!
Никто и не шевелился. Только сердце не останавливалось: бух-бух — в груди, бух-бух — в висках.
— Вольно!
Нет, недоволен был командир, вроде бы даже расстроен.
— Направляющие не равняются в затылок, карабины болтаются. Карабин — это же… Вся красота в карабине. Надо держать «свечкой». Даже чуть-чуть наклонить вперед. Чтобы он парил! И весь строй — не топот, нет! Представьте, вы летите… На взлете… Под марш…
Походил вдоль строя, остановился напротив.
— Звягин! — проговорил командир, как бы извиняясь: не хотелось, как видно, делать замечание. — Звягин, вас касается. Что главное в строевой? Руки, ноги, голова. Три составные. Их надо координировать в движении. Вы же увлекаетесь рукой — забываете про ногу. Потом, подбородок… Палочку, что ли, подставлять? А рот? Не закрывается? Возьмите спичку в зубы…
Сарычев глядел понуро, чувствовал себя виноватым. И Матюшин с Плиткиным стояли, устало опершись на карабины, как на посохи. Вот тебе и новичок!..
Может, они и не об этом думали. Но Андрей так понимал, так расшифровывал их молчание.
«Не возьмут! — холодел он от предчувствия. — Не видать мне встречи! Вот будет радость Аврусину!»
И снова раздавалось на плацу бряцание карабинов, и снова командир шагал старательнее солдата, держа шашку «под эфес». И гремел, задыхался в ликующем марше оркестр.
Не торопясь, с державным достоинством шел к роте высокий гость, сам великий герцог в лице лейтенанта Горикова.
Лейтенант серьезен и глазом не моргнул. Взглянул небрежно на отдавшего рапорт командира роты, кивнул и пошел дальше — вдоль строя.
Андрей чуть не прыснул. Лейтенант — герцог… Но почему остальным не смешно? Замерла, сдвинулась плечами рота, только глаза справа налево, справа налево, в лицо, вслед гостю.
И опять: «Разойдись!» И опять: «Становись!»
Нет, они не просто ходили. Строй РПК был занят сейчас очень трудной, кропотливой, непостижимой для Андрея по своему смыслу и результату работой. Печать какой-то тайны лежала на лицах солдат, отсвет чего-то только ими видимого, но сокрытого от него. Почему уже тогда к вечеру, после занятий, Андрей сам понял, что еще не годится для встречного строя?
Лейтенант Гориков сказал то, о чем Андрей уже догадывался:
— Отставить, Звягин, в следующий раз… Понимаете, чуть-чуть… Отмашка…
О, этот торжествующий взгляд Аврусина, оказавшегося рядом!
После отбоя в синем полумраке дежурного света всплыло лицо Сарычева.
— Трэба шлифовать шаг… — дружески подмигнул он.
Только через два месяца Андрея взяли на первую в его жизни встречу. В Советский Союз с официальным визитом прибывал президент великой державы.
7
— Расслабьтесь, расслабьтесь… — озадаченно хмурился Гориков, прохаживаясь вдоль шеренг, построенных на плацу за два часа до выезда на встречу.
И правда, все как будто застыли, онемели; приклады карабинов не ощущались в деревянных ладонях, колени, словно стянутые обручами, не хотели гнуться. Перетренировались, переходили — всю неделю с утра до вечера маршировали на плацу.
— Это всегда так! — Чуть подтолкнул Андрея локтем Матюшин. — Как перед первым раундом, а потом на аэродроме разогреешься — хоть выжимай.
Во время перекура Гориков остановил торопливо пересекавшего плац Патешонкова — до сих пор во встречный строй его еще не поставили, и он, чудак, надулся, даже глаз не поднял, обижался.
— Тащите-ка гитару… Для разрядки, — попросил Гориков, скрывая в голосе вину. В самом деле, почему бы и Руслана не взять на встречу?
И может, мелькнула у парня робкая надежда, обернулся мигом.
Руслан чиркнул пальцами о струны легонько, подражая барабану, пристукнул ладонью о деку, и Андрей сразу узнал песню о встречном строе. Полгода назад в роте этой песни не было и в помине. И хотя Руслан почему-то категорически скрывал свои авторские права, все знали, кто поэт, кто композитор.
Андрей перехватил взгляд лейтенанта — как тогда в вагоне, Гориков влюбленно смотрел на отбивающие такт, как бы живущие сами по себе, хозяйничающие на струнах пальцы Руслана: «Шаг, шаг — шаг, шаг…»
Хотелось подпевать, шагать и разглядеть то, что видел только Руслан своим устремленным мимо, вдаль, поверх окруживших его солдат, взглядом.
Тонкие, но крепкие пальцы снова дробно промаршировали по деке, отбивая ритм припева, грустные глаза Патешонкова осветились изнутри радостью, и теперь не лейтенант Гориков, а он, гитарист, был главным в солдатском кругу, таким главным, как если бы шел впереди роты.
…Словно спохватившись, вспомнив о чем-то перед самым отбоем, Гориков повел Андрея в канцелярию роты.
«Опять нотация?» — раздраженно поежился Андрей, хотя точно знал, что на встречу президента поедет обязательно: списки почетного караула были утверждены.
В канцелярии Гориков молча достал из шкафа альбом с красочной, витиеватой надписью «История РПК» и, сразу же раскрыв на нужном месте, положил перед Андреем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В немеркнущем созвездии героев нашего народа ослепительно ярко сверкает короткая жизнь первого космонавта планеты — Юрия Алексеевича Гагарина. Книга построена на обширном документальном материале, важное место в котором занимают свидетельства близких друзей и соратников Юрия Гагарина, а также собственные воспоминания автора, лично знавшего первопроходца космоса.Рецензенты: дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР П. Р. Попович; первый заместитель председателя Федерации космонавтики СССР И. Г.
«Серп Земли» — взволнованная повесть в новеллах о героических людях — покорителях космоса, прокладывающих человечеству звездные пути. «Баллада о вечном древе» — поэтическое повествование о вековой дружбе и боевом содружестве русского и болгарского народов, их нерушимом братстве, скрепленном в совместной борьбе с иноземными захватчиками. Книга показывает русских, советских людей патриотами-интернационалистами, готовыми на любой подвиг во имя свободы и справедливости.
КомпиляцияСодержание:СЕРДЦЕ ПОМНИТ (повесть)ПЛЕВЕЛЫ ЗЛА (повесть)КЛЮЧИ ОТ НЕБА (повесть)ГОРЬКИЙ ХЛЕБ ИСТИНЫ (драма)ЖИЗНЬ, А НЕ СЛУЖБА (рассказ)ЛЕНА (рассказ)ПОЛЕ ИСКАНИЙ (очерк)НАЧАЛО ОДНОГО НАЧАЛА(из творческой лаборатории)СТРАНИЦЫ БИОГРАФИИПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ СТАТЬИ:Заметки об историзмеСердце солдатаВеличие землиЛюбовь моя и боль мояРазум сновал серебряную нить, а сердце — золотуюТема избирает писателяРазмышления над письмамиЕще слово к читателямКузнецы высокого духаВ то грозное летоПеред лицом времениСамое главное.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».