Ростом с гору Вашингтон - [8]

Р. Даггер подробно разобрал также крайне негативное отношение Рейгана к вопросам обеспечения подлинных прав личности в США, особенно когда речь идет о представителях национальных и расовых меньшинств. Оно основывается на расизме, который пронизывает все выступления президента за последние два с половиной десятилетия, на его нежелании считаться с требованиями, выдвигаемыми женским движением. Из прав человека президент защищает только одно — «право» на свободную торговлю огнестрельным оружием.

Журналист предостерегает от поверхностного, однозначного отношения к Рейгану. Многие в США, пишет он, первоначально полагали, что Рейган «всего-навсего актер»… На самом же деле — это «серьезный идеолог правых, захватывающий оратор, умный, тактически гибкий оппортунистический политик, обладающий дружелюбным стилем общения. Быстро схватывающий главное, но часто ошибающийся в конкретных фактах, Рейган тем не менее весьма серьезный человек, — продолжает Р. Даггер. — Его стиль свободен от сомнений в себе. Суть его, как она проявилась в течение двух последних десятилетий, — это милитаризм и антикоммунизм, поддержка частного сектора и ограничение роли правительства во внутренней сфере.

Если он не может одержать верх, он стремится выиграть время и продолжает настаивать на своем, проявляя готовность согласиться с меньшим, чем то, чего он требовал, если понимает, что меньшее — это все, что он может получить».

Время от времени, когда это выгодно, Рейган демонстрирует умеренность. Он всегда готов подписаться под либеральными рецептами, общими идеалами, ценностями и декларациями, но он вступает в борьбу практически против любой попытки претворить их в жизнь.

Самое любопытное состоит в том, что на протяжении многих лет он был ортодоксальнейшим идеологом крайне правых и в то же время политиком, идущим на компромиссы со множеством самых разных лиц. Он приобрел способность маскироваться в соответствии с требованиями дня по мере того, как действовал в составе различных «племен», населяющих политические джунгли, — левых, либералов, консерваторов и, наконец, правых фундаменталистов. Он знает про каждого из них — кто есть кто, поскольку «побывал у всех».

В течение долгого времени он был связан с наиболее экстремистски настроенными элементами американского военного истэблишмента. Теперь он использует власть и влияние, какие ему дает Белый дом, для осуществления мало им осознаваемого, но смертельно опасного изменения ядерной стратегии США.

Рейган, подчеркивает Р. Даггер, медленно, но неукоснительно возвращал Соединенные Штаты к их послевоенной роли мирового полицейского. При этом во внутриполитическом плане ему удавалось навязывать общественному мнению страны ложные объяснения предпринимаемых его правительством шагов, в полной мере использовать смятение и колебания в рядах прогрессивных сил Америки, придавать маккартизму международный размах и звучание.

Определенная сила позиций администрации по проблемам внешней политики заключается, как отмечает американский автор, в том, что негативное отношение людей к политике Рейгана, фиксируемое опросами общественного мнения, сводится, по существу, к страху перед «новым Вьетнамом» и возможностью ядерной войны и дальше этих опасений не идет, тогда как тщательно культивируемые Рейганом «гордость за Соединенные Штаты и антикоммунизм разделяются большинством американцев».

Предельно враждебное отношение Рейгана к тому, что он называет «коммунизмом», открыто проявлялось им еще с 50-х и 60-х годов. В одном из своих важнейших выступлений в 1962 году Рейган заявлял: «Многие среди нас отрицают, что мы находимся в состоянии войны. Но эта война была провозглашена сто лет назад Карлом Марксом и подтверждена пятьюдесятью годами позже Николаем Лениным (!)… Правда, от которой никуда не деться, состоит в том, что мы находимся в состоянии войны, и мы проигрываем эту войну просто потому, что не хотим или не можем признаться, что мы в ней участвуем… У этой войны может быть только один какой-то конец… Войны завершаются или победами, или поражениями».

Подобные взгляды, подчеркивает автор, сформулированные Рейганом со времен «антикоммунистического крестового похода» 50-х годов и поддерживаемые вплоть до наших дней, никогда не скрывались им. Москва в его представлении — столица не только мирового коммунизма, но и вообще всего революционного в мире.

Антикоммунизм Рейгана основывается на сильных религиозных посылках. В его «программной» речи 9 марта 1983 года на собрании Национальной ассоциации евангелистов президент заявлял: «В мире много греха и зла… Советские лидеры открыто и публично провозглашали, что единственная мораль, которую они признают, — это мораль, способствующая их делу, делу мировой революции… Давайте молиться за спасение душ тех, кто живет во мраке тоталитаризма, за то, чтобы они познали радость открытия бога. Но пока этого не произошло… они продолжают оставаться центром зла в современном мире». Эта примечательная речь заставила позднее Рейгана оправдываться, что он имел в виду «не неизбежность войны, но лишь существующие между двумя мирами различия».