Ростом с гору Вашингтон - [5]
Начало предвыборной кампании Рональда Рейгана в 1980 году было положено в символическом месте — на острове Эллиса, под сенью статуи Свободы. «Возродить Америку!» — до хрипоты повторяли участники митинга его предвыборный лозунг.
Но пока на острове Эллиса запускали воздушные шары с именем Рейгана, команда его ближайших советников была озабочена выработкой программы действий и политической платформы претендента на пост президента. Прежде всего нужно было разрушить имидж соперника — президента Джимми Картера, тщательно отлакированный менеджерами общественного мнения. Арахисового плантатора, захватившего власть в Вашингтоне, пресса рисовала набожным, динамичным политическим деятелем с новыми идеями, представляла его блестящим полемистом. Мало кто знал, что Картера вытащили из провинциального захолустья на политические подмостки члены так называемой «трехсторонней комиссии» — объединения транснациональной финансовой и предпринимательской элиты западного мира, вознамерившейся из-за кулис влиять на пути развития международной политики. За закрытыми дверьми заседаний «трехсторонней комиссии» и было решено, что ведущей темой президентства Дж. Картера будет «защита прав человека». При этом немалую роль отводили члены комиссии «моральной» стороне политики своего выдвиженца. На Дж. Картера надели маску «святого человека, преданного Христу и Евангелию», чтобы прикрыть истинные черты политика, «насквозь пропитанного эгоистическими амбициями», «безжалостного оппортуниста, способного принять любую политику для ускорения своего восхождения вверх», — как писала о нем американская журналистка Кэнди Страуд в книге «Как победил Джимми. Победная кампания от Плейнса до Белого дома».
Образ набожного президента создавался с учетом воспетого американской пропагандой религиозного плюрализма. Баптист Картер должен был устраивать всех, чтобы его «принимали за своего» самые разнородные, зачастую противоположные группы верующих. Газета «Нью-Йорк таймс» уверяла либералов, что он либерал. Консерваторы полагали, что он консерватор. Умеренные думали, что он разделяет их позицию. Таким образом, отмечали обозреватели, «он завоевывал голоса как избирателей, выступавших за разрешение абортов, так и избирателей, выступавших против». По словам одного из лидеров негритянского движения, Э. Аллена, Дж. Картер «очень верно схватил настроение страны: люди ищут бога и честности в послеуотергейтский период. Они голосовали за Никсона и теперь желают изгнать этого дьявола. Орудием изгнания оказался Джимми Картер».
И президент скрупулезно отрабатывал роль «очищающего мессии». Пресса с умилением расписывала, как по утрам он делает 100 приседаний, а каждую ночь читает главу из Библии, превозносила его «кальвинистскую склонность к решимости и самопожертвованию», «его преданность Христу и баптистской церкви», его «принципы служения людям, самопожертвования и ответственности, чувства добра и зла, преданность жене и семье».
Команда Рейгана, готовясь к предвыборной схватке с Картером, хорошо усвоила те позиции, по которым тот переиграл в 1976 году Дж. Форда. И религия стала одной из важнейших тем предвыборной риторики. Проблема состояла в том, писал английский журнал «Нью стейтсмен», что «человек, чья тусклая кинематографическая карьера принесла ему некоторую известность, когда он стал рекламировать пылесосы, электротостеры и средство от тараканов, не смог бы захватить президентскую власть без усиленной помощи и больших денег». И то и другое ему было дано. В своей речи на церемонии вступления в должность в январе 1981 года Рейган отметил, что средства, отпущенные на его предвыборную кампанию, — это «добровольные дары людей, которые поддерживают церковь, благотворительность, культуру, искусство и просвещение»[3]. При этом президент добавил: «Их ценности поддерживают нашу национальную жизнь. Их патриотизм незаметен, но глубок».
Президент Р. Рейган выступает на митинге реакционной сионистской организации «Бнай-брит»: «Каждый американец свободен в выборе собственной религии…» О свободе выбора между религией и атеизмом не может быть и речи. Религиозность считается непременным атрибутом «стопроцентного» американца
В переводе с эзоповского языка вашингтонской политики это означало, что «кухонный кабинет»[4] Рейгана, превративший его средства в многомиллионное состояние и финансировавший его предвыборную кампанию, а также оплативший празднества по случаю завоеванной победы, затем естественно потребовал своего экономического и политического вознаграждения, перепутав государственный институт президентства с личной прибылью, которую можно извлечь из Белого дома. Что именно и как они намерены были делать, со всей очевидностью следовало из тех интересов в политике и экономике, которые каждый в отдельности и все вместе они демонстрировали в прошлом.
В «кухонный кабинет» входили прежде всего люди, которые, подобно Рейгану, получили образование в относительно небольших школах и колледжах (за исключением У. Смита, который учился в Гарварде) непосредственно перед или во время «Великой депрессии». Хотя кое-кто из них (А. Блумингдейл, Дж. Курс) получил деньги по наследству, большинству пришлось самим их зарабатывать, и они рано «прониклись нерушимой верой в достоинства капитализма и свободного цредпринимательства».
