Российская империя и ее враги - [48]
Эдуард VIII (1894-1972) - король Великобритании, старший сын короля Георга V и королевы Марии. Наследовал трон 20 января 1936 после смерти отца, но 11 декабря 1936 года после конституционного кризиса, вызванного отказом парламента дать разрешение на его брак с разведенкой американкой из Балтимора Уоллис Симпсон, отрекся от престола. В 1940-1945 годах Эдуард был губернатором Багамских островов. Очевидно, имеется в виду Генри Стаффорд, лорд Норткот - губернатор Бомбея в 1900 году и генерал-губернатор Австралии в 1904-1908 годах.
Как в 1600, так и в 1939 году монархия была источником легитимности и средоточием лояльности на всей территории доминионов короны. Однако к 1939 году власть, которой фактически обладал монарх как индивидуум, уменьшилась в огромной степени. Утверждать в семнадцатом веке, что Ирландия подчиняется королю, а не английскому парламенту, значило подчеркивать важное различие. Король лично назначал ирландского лорда-протектора и надзирал за его деятельностью, он издавал хартии (и мог отзывать их обратно) для торговых и плантаторских компаний, которые расширяли английскую империю как в Азии, так и в обеих Америках. По мере того как в восемнадцатом веке парламент набирал силу, ирландские и американские требования о подчинении королю, а не законодательному учреждению, все более становились анахронизмом, хотя порой являлись удобным тактическим приемом. Но только в 1840-х годах британская политическая практика и конституционная теория отразили тот принципиальный факт, что министры короля, другими словами исполнительная власть, должны быть подотчетны избранной законодательной власти. Монарх больше не назначал своих министров лично и перестал играть значительную роль в политике. Быстрый закат королевского влияния в результате административных реформ начала девятнадцатого века вместе с расширением электората после Акта 1832 года и ростом политических партий сильно урезали монарху пространство для маневра, В дальнейшем правительства и их политика определялись общими выборами и партийной принадлежностью, а монарх был оттеснен на периферию политики* Это изменение было критично не только для Британии, но и для империи в целом, открывая путь как парламентской демократии, так и переходу власти от Лондона к самоуправляющимся колониям. Как только принцип ответственности министров перед парламентом был принят в самой Британии, для британских министров стало гораздо проще допустить, что в белых колониях должны править законно избранные правительства, а не представитель монарха, то есть губернатор. Принятие этого принципа было важным шагом в быстром развитии колониального самоуправления в середине девятнадцатого века. Первыми, кто двинулся в этом направлении, были провинции британской Северной Америки, в некоторых из них в 1830-х годах уже наблюдались серьезные конфликты между губернаторами и выборными ассамблеями.
Реформа 1832 года была первой реформой избирательного права в Англии. Она положила начало переходу от средневекового избирательного принципа равного представительства от корпоративных единиц к новому демократическому принципу представительства от количества населения.
Разнообразные причины для создания империи
РАЗЛИЧНЫЕ ТЕРРИТОРИИ БРИТАНСКОЙ ИМПЕРИИ были приобретены и ценились по разным причинам. Одни из них были вполне традиционными, а другие - не имевшими аналогов в современных европейских империях. Во многих традиционных империях господствовала разновидность военной аристократии, которая захватывала земли соседей и налагала дань на обрабатывавших эти земли крестьян. Иногда, как это было в феодальной Европе, аристократия сама жила в сельской местности и напрямую эксплуатировала крестьянство. В других империях монарх облагал данью население и распределял барыши между своими придворными и военными.
Ирландия дает наглядный пример первого типа власти в Британской империи, хотя колонисты двадцатого века в Кении управляли похожими методами. Англо-нормандские аристократы прибыли в двенадцатом веке в Ирландию, чтобы захватить и эксплуатировать земли и население - как их предки поступили в самой Англии веком раньше. В шестнадцатом и семнадцатом веках захват земель был произведен повторно, причем носил гораздо более систематический и разорительный для ирландцев характер. К началу восемнадцатого века представители старого католического высшего класса - (и гэльская, и англо-нормандская аристократия) - владели только пятью процентами земли. Существовали специальные законы, которые в уголовном порядке гарантировали невозможность возвращения к старому порядку. Почти полная монополизация земли и власти в руках новой беспринципной протестантской аристократии должна рассматриваться в контексте религиозных конфликтов, которые в шестнадцатом и семнадцатом веках опустошали Европу. Похожая судьба была у Богемии, где триумф Габсбургов и католичества привел к вытеснению большей части старой аристократии и ее замене новым правящим классом совершенно иного этнического происхождения, который был в основном католическим и обычно пришлым. Однако в Богемии, как почти повсеместно в Европе, монарх-победитель добился успеха в деле религиозного единомыслия не только в среде аристократии, но и среди всего населения, Ирландия в этом смысле была исключением, поскольку сочетала преимущественно протестантскую аристократию с крестьянством, подавляющее большинство которого оставались католиками, В то же самое время во многих регионах, особенно в Ольстере, происходила иммиграция протестантских фермеров в масштабах, достаточных для того, чтобы вызвать ярость и негодование их католических соседей при потере земли предков. Эти факторы обусловили крайнюю уязвимость британского правления в Ирландии в девятнадцатом веке. Национальное и одновременно социально-экономическое угнетение давали прекрасную почву для возмущения, что предоставляло возможность националистически настроенным интеллектуалам легко заручиться массовой поддержкой своего дела. К концу девятнадцатого века британцы пытались разрушить эту связь путем выкупа земель у протестантских землевладельцев и поиска временного соглашения с богатейшими слоями католического крестьянства. Но к тому времени национализм во многом благодаря земельному вопросу уже успел глубоко пустить корни.
Книга известного английского историка, специалиста по истории России, Д. Ливена посвящена судьбе аристократических кланов трех ведущих европейских стран: России, Великобритании и Германии — в переломный для судеб европейской цивилизации период, в эпоху модернизации и формирования современного индустриального общества. Радикальное изменение уклада жизни и общественной структуры поставило аристократию, прежде безраздельно контролировавшую власть и богатство, перед необходимостью выбора между адаптацией к новым реальностям и конфронтацией с ними.
Сборник «Мифы и заблуждения в изучении империи и национализма» включает в себя тексты, написанные авторитетными современными социологами, историками и политологами, и позволяет ознакомиться с новыми подходами к изучению имперской проблематики и национализма в диапазоне от постколониальных исследований до сравнительной истории мировых империй.
Подход английского историка Д. Ливена разительным образом отличается от оценок, принятых в западной историографии. В большей части трудов западных историков, посвященных борьбе России с Наполеоном, внимание авторов практически всецело сосредоточено на кампании 1812 г., на личности Наполеона, его огромной армии и русской зиме, при этом упускаются из виду действия российского руководства и проводимые им военные операции. Военные операции России в 1813-1814 гг. обычно остаются вне поля зрения.Помимо сражений и маневров автор исследует политические и экономические факторы.
В брошюре в популярной форме вскрыты причины появления и бытования антисемитизма, показана его реакционная сущность.
«В Речи Посполитой» — третья книга из серии «Сказки доктора Левита». Как и две предыдущие — «Беспокойные герои» («Гешарим», 2004) и «От Андалусии до Нью-Йорка» («Ретро», 2007) — эта книга посвящена истории евреев. В центре внимания автора евреи Речи Посполитой — средневековой Польши. События еврейской истории рассматриваются и объясняются в контексте истории других народов и этнических групп этого региона: поляков, литовцев, украинцев, русских, татар, турок, шведов, казаков и других.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.