Россия за рубежом - [30]
Серьезные проблемы, каких не было с такими предметами, как география или религия, возникали с преподаванием истории. Как правило, новейшая история не преподавалась, что позволяло легко обойти стороной многие спорные моменты (такая практика, впрочем, была вполне обычной и существовала, например, во французских школах). Школы, стоявшие на откровенно монархических и консервативных позициях, естественно, подчеркивали достоинства последних самодержцев, в особенности Николая II, чью репутацию укреплял ореол мученичества, вызванный гибелью царя и его семьи от рук большевиков. В основном же преподавание истории осуществлялось по старой дореволюционной схеме, предполагавшей акцентирование внимания на истории династий, военных и дипломатических событиях и рассмотрение отечественной истории как процесса модернизации (Петр Великий) или реформирования (Александр II), осуществлявшихся центральной властью. Почетное место занимали сюжеты, связанные с ролью Москвы в объединении русских земель, формировании централизованной власти и создании огромной империи, которая оценивалась положительно. Наиболее популярным и широко используемым в эмигрантских школах учебником по истории была краткая история России, написанная С. Платоновым для средней школы в 10-х гг. Она была хорошо известна старшему поколению, выдержана в духе умеренного национализма и монархизма и часто переиздавалась за границей. Подобная ориентация вполне объяснима, особенно если вспомнить, что в это же самое время, в 20-е гг., в Советской России преподавание истории в школе было заменено «социальными науками», которые занимались исключительно социологическими и экономическими процессами в ущерб изучению фактов, исторических событий и роли отдельных личностей. Когда по распоряжению Сталина советская школа вернулась к более традиционному преподаванию истории и начала гордиться национальной славой и достижениями прошедших эпох, взгляды эмигрантов и советских историков на прошлое России, несмотря на сохраняющиеся философские и методологические различия, начали сближаться. Временами учителя-эмигранты все-таки отклонялись от схемы Платонова, в частности они более критически, чем он, оценивали петровские реформы, придерживаясь славянофильских взглядов. Так, альманахи для детей «Русская земля» и « Русский колокол», брошюры и книги, посвященные важным историческим событиям, в частности крещению Руси, были проникнуты пылким патриотическим чувством и утверждали, что славянофилы ближе, чем кто-либо, подошли к пониманию истинной сути исторического пути России и ее будущей роли>5.
Один из видов литературы, имевший колоссальное значение для воспитания детей в дореволюционной России, — журналы и книги, адресованные юному поколению, — как это ни странно, почти отсутствовал в Русском Зарубежье. Этот пробел был тем более заметен, что в Советской России эта традиция была восстановлена в конце гражданской войны, журналы и книги для детей выходили большими тиражами и были сделаны на высоком литературном и полиграфическом уровне. Неспособность Русского Зарубежья продолжить эту важную традицию можно объяснить как сложным экономическим положением, так и демографической ситуацией. Издание книг было делом дорогим, эмигранты были рассеяны по разным странам, отсутствовала необходимая система распространения печатной продукции, а большинство ее потенциальных потребителей были слишком бедны. Для большей части русских эмигрантов было проблемой купить ежедневную газету или ежеквартальный журнал, не говоря уже о книге. Вспомним также, что молодежь составляла незначительный процент населения, и издатели не могли рассчитывать на большой рынок изданий для юношества. Все эти обстоятельства удерживали авторов от написания книг для детей>6.
Стремясь сохранить традиции национальной культуры и подготовить подрастающее поколение для будущей активной деятельности на освобожденной родине, эмигранты встречались с огромными трудностями, так как решать эти задачи приходилось в иностранном окружении, в условиях, разительно отличавшихся как от дореволюционной, так и от Советской России. Жизнь на чужбине вызывала необходимость подготовить молодежь к трудовой деятельности здесь, независимо от того, что ей предстояло делать в случае возвращения в Россию. Условия менялись быстро, и молодому поколению, чтобы выжить за границей или по возвращении «домой», нужно было изучать новые дисциплины. В общеобразовательных
школах, как начальной, так и средней, больше внимания стали уделять естественным наукам. Преподаватели должны были ориентироваться на практику и учитывать достижения в области технологии, имевшие место после 1914 г. Не удивительно поэтому, что в педагогической литературе эмиграции отразился большой интерес к западной методике преподавания естественных и технических наук на всех стадиях обучения. Особое внимание уделялось методикам, разработанным в Соединенных Штатах, так как система школьного образования там всегда была подвижной, ориентированной на практические нужды, учитывавшей различные интересы и уровень профессиональной подготовки. Другим источником, откуда черпались идеи, был опыт Германии, где во время Веймарской республики делались попытки приблизить образование к практике и, что особенно важно, сделать систему образования доступной для детей рабочих, крестьян и представителей других «низших» общественных слоев. Статьи в педагогических журналах и выступления на конференциях в Русском Зарубежье отразили стремление расширить преподавание естественных и технических наук, вести его с использованием современных методик. Однако из-за недостатка кадров и материальной базы подобного рода попытки были успешными лишь в младших классах, поскольку для старших трудно было найти и компетентных учителей, и необходимое оборудование
