Три дня пробыл со стариком,
Ведя неспешны и нескоры
С Аримафеем разговоры.
Но вот и минули три дня.
И, более не временя,
Сказал Король-Рыбарь: «Всё ярче
Мне видится дорога, старче.
И, стало быть, не обессудь.
Пора и мне сбираться в путь». —
«Ну, так сбирайся и иди, —
Ответил старец. — Впереди
Иные земли и моря,
Создателю благодаря.
И люди за тобой уйдут.
Ступай. А я останусь тут».
И в этом, стало быть, краю
Дожил Иосиф жизнь свою,
А с Рыбарем ушла община.
О них, друзья мои, предлинно,
И все ж не вовсе бестолково
Я вел рассказ, за словом слово.
Робера де Борона речь
Могла бы, други, течь и течь.
Продолжи повесть я — тогда
Повествовал бы без труда
О том, как жил Алейн потом,
О том, что делал, и о том,
Кому он был желан и мил
И кто его поил-кормил.
Я, братья, и о том бы рек,
Что оказался предалек,
И беспокоен, и суров
В чужие земли путь Петров.
Потолковал бы я к тому же
О Моисее, лживом муже,
И рассказал бы вам, куда
Он провалился без следа.
Поведал бы о Рыбаре
И, очи возведя горе,
Благословил бы старшинство
Богоизбранное его.
Итак, вот повесть о героях.
Их, главных, четверо, о коих
И по прошествии годов
Я вновь повествовать готов
И сочинять за томом том.
Но нет же! Ни словца о том,
Покуда сказа о Граале
Вы, братия, не услыхали.
Ей-ей, до нынешнего дня
О сем Граале от меня
Один-единственный из вас
Мессир Готье услышал сказ.
Мы в Монбельяре, поясним,
Однажды бражничали с ним.
Однако, если буду жив,
Я, с Божьей помощью сложив
Все эти повести в одну,
О всех героях вспомяну.
И вам, единая-одна,
О всем поведает она…
Однако, прежние четыре
Оставив, о святом потире
Я пятую, пожалуй вам,
Спервоначалу передам.
Составлю повесть, ну а там
И остальные — по местам.
Так, на досуге поутру
Однажды книгу соберу.
Ведь спросите, в какой придел
Я давешних героев дел,
В скитания услав-устроив
Сих упомянутых героев,
И почему противу правил
Вас в неизвестности оставил.
