Роман без названия - [19]

* * *

Мели уселась на пол в гостиной, поджав под себя ноги.

— Ну, и милые выходки у твоего хозяина, — она в упор посмотрела на Чёрного. А тот виновато опустил глаза и тихо заскулил. — Ну-ну, — она склонилась ближе к псу и осторожно погладила его. Встала, уселась в кресло, а потом заплакала. — О Боги, какая же я дура… А ты чего встал? — черный полукровка, качаясь на мощных лапах, медленно подошел к ней и сунул голову под руку. Девушка машинально погладила его. — Что ты так смотришь на меня?… Ох, ну и заварила же я кашу… Сколько её потом придется расхлёбывать, — её маленькие пальчики осторожно перебирали шерсть пса, а тот положил голову ей на колени. — Кстати, стоять тебе много нельзя. Ты меня хоть понимаешь? — пес послушно уселся рядом. — Нет, уж дружочек, давай-ка ложись спать, — тот улегся.

Девушка направилась к выходу и уже выключила свет, когда пёс жалобно заскулил. Хозяйка щелкнула выключателем и бросилась к нему.

— Ты чего, Черный? — пёс тут же ткнулся мордой ей в руки. — Ты, наверное, пить хочешь и есть. Метель, присмотри за ним. Я сейчас.

Но едва она переступила за порог, как пёс снова заскулил.

— Чёрный, я сейчас… О Боги, что же мне делать? — в гостиной были лишь кресла, а пол — довольно холодный. — Придется взять тебя…. то есть вас обоих в мою комнату, — пёс гавкнул: он, вместе с укрывшим его пледом, повис в воздухе. Девушка взглядом перемещала его к четвертой двери… Зверомаг зажмурился: Себастьяну не хотелось сейчас оказаться там… Если бы ему только хватило сил на превращение… до того как он окажется там, а то она его потом убьет. — Вот вода, Чёрный, — его нежно опустило на пол, а обе миски оказались перед его лохматой мордой. — И где твой хозяин может быть? — пёс открыл глаза и ткнулся мокрым носом ей в шею. Хозяйка дома ласково погладила его. — Так, поняла, не знаешь… Спи здесь, Чёрный. Ложись и спи, — она подоткнула ему плед, как одеяло маленькому ребёнку. Его глаза слипались от усталости, но воспоминания сегодняшнего вечера не давали спать.

Весь вечер Себастьян с трудом сдерживался, чтобы не зарычать: как они смели так разговаривать с его Мели… но он отлично понимал, что сам поставил её в такое положение… И уже трудно было что-либо исправить… Хорошо, что у него не хватило сил превратиться — иначе всё стало бы ещё хуже.

Ночью Себастьян проснулся от тихого плача. Он оглядел комнату. В изножье неширокой кровати спала Метель. Светлые стены, светлая мебель.

Плачь доносился именно с кровати. Не уверенно встав на четыре лапы, он медленно побрел на звук. Споткнулся о миски, те загремели.

— Кто здесь? — Мелиса села и зажгла магией свечу. Мужчину ещё в его первое посещение поразила эта её любовь к элементам древности. — Чёрный, ты чего не спишь? — девушка была невероятно красива и по-детски беззащитна в бело-зелёной пене кружев. Она уже спустила босые ножки с маленькими изящными ступнями, когда пёс зарычал на неё. — Ты чего, Черный? — теперь она его испугалась.

Пёс с трудом забрался на постель и начал вылизывать ей лицо, там, где пробежали капельки слёз. Громко всхлипнув, хозяйка дома нежно обхватила его, прижалась к нему и разрыдалась, уткнувшись ему в плечо…. А у Каникса не было сил на трансформацию… Скорее всего к счастью: и досталось бы ему… наверняка, наверное…

Девушка уснула, доверительно прижимаясь к черному полукровке, а тот с удовольствием положил голову ей на плечо.

* * *

На утро пёс проснулся от вкусного мясного запаха, витавшего в доме. Мели рядом не было… Он осторожно спустился с постели, ожидая боли, но она почти не ощущалась.

— О, ты встал, — уже одетая хозяйка дома остановилась на пороге. — Хорошо, — она быстро заправила постель. — Ну-ка, давай я посмотрю, — и ласково начала снимать бинты, пропитавшиеся за ночь кровью. — Очень хорошо… Можно вывести тебя ненадолго погулять, — она закончила его бинтовать и надела на него ошейник с коротким поводком.

Первые дни, они гуляли с ней недалеко от дома, понемногу… потом его кормили овощами, мясом и фруктами… и большую часть оставшегося времени он спал.

Силы постепенно к нему возвращались.

Оказалось, что Мелисса любит вышивать и читать, много тренируется и гуляет. Она болтала по зеркалу то с Селестиной, то со своей крестницей, то ещё с кем-то, кого Себастьян не знал. Письма, адресованные Каниксу, она вскрывала с явной неохотой, быстро пробегала их глазами и закрывала в папке, которую запирала в столе, стоявшем в гостиной. По ночам хозяин Серебряного единорога магией открывал его, чтобы перечитать бумаги.

Себастьяну нравилось класть голову ей на плечо, дарить «собачьи поцелуи» в губы, шею, руки… Девушка смеясь отстраняла его, а по её пальцам пробегали искры заклятия. Но его защита срабатывала идеально — Мелисса не могла заставить его принять истинный облик. Его взгляды выдавали его всё чаще, а желание превратиться в человека становилось всё сильнее, как и страх перед её реакцией…

 А ещё Себастьяну всё больше нравилось наблюдать за девушкой. Вся работа спорилась в её изящных руках, и она почти не прибегала к магии. А вечером…

Чёрный садился на дорожку на другом конце спальни и смотрел. Мели делала свет приглушенным. Стоя у зеркала, она распускала пучок и долго-долго расчесывала свои волосы. Ей было, что расчесывать. Густые с нежным отливом они спадали пышными волнами ниже упругих ягодиц. Заплетала волосы в тугую косу, переодевалась, гасила свет и ложилась спать. Она всегда сначала гасила свет, а потом ложилась спать. А он всегда отворачивался, когда она переодевалась, и просто слушал шелест ткани.