Роль читателя. Исследования по семиотике текста - [116]

Во второй главе Драмы Рауль и Маргарита возвращаются домой из театра в un coupé. Что делает читатель, когда сталкивается с этой лексемой? Посредством элементарной семантической экспликации читатель понимает, что coupé – это экипаж, т. е. транспортное средство (a vehicle, un veicolo) (/ это – coupé / имплицирует, т. е. влечет за собой «это – экипаж» и «это – транспортное средство»).

Однако словари сообщают нам, что coupé – это «короткий четырехколесный закрытый экипаж с двумя местами для пассажиров внутри и одним местом снаружи спереди для кучера»[487].

Словари иногда путают соирé и brougham, хотя в более подробных энциклопедиях говорится, что brougham может иметь или два, или четыре колеса, но в любом случае кучер помещается сзади.

Впрочем, понятно, почему словари могут путать эти два слова: и coupé, и brougham – это «буржуазный транспорт» в отличие от более «пролетарского» омнибуса, в котором могло помещаться до шестнадцати пассажиров.

Итак, мы можем сказать, что различные свойства coupé или brougham становятся более или менее необходимыми («necessary») или существенными («essential») (различие между этими двумя словами поясним позже) только относительно нарративного топика (или топика дискурса): «необходимость» или «существенность» – это вопрос ко-текстуального сравнения. Когда мы сравниваем coupé и brougham, позиция кучера становится свойством диагностическим (см.: Nida, 1975), а тот факт, что оба экипажа – закрытые, остается на заднем плане. Если бы мы сравнивали coupé и кабриолет, то диагностической оппозицией была бы постоянная закрытость – потенциальная открытость (поскольку у кабриолета можно «откинуть» крышу). Итак, диагностическое свойство – это такое свойство, которое позволяет однозначно идентифицировать тот класс индивидов, о которых идет речь в данном ко-текстуальном мире (см. также: Putnam, 1970).

Во второй главе Драмы доминирующий топик – это ссора наших двух героев; субтопик – их возвращение домой. Подразумевается (и должно быть понято с помощью общих и интертекстуальных фреймов), что Рауль и Маргарита, будучи приличной буржуазной парой, должны разрешать возникающие между ними конфликты приватно. Следовательно, им нужен закрытый буржуазный экипаж. Позиция извозчика в данном случае нерелевантна. Кабриолет (с откидывающимся верхом) тут не подошел бы, a brougham – подошел бы вполне. Переводчик Драмы на английский язык перевел / coupé / как «hansom cab» – что как раз и означает экипаж с более или менее такими же свойствами, что и brougham.

8.5.2. Импликация как металингвистический прием

И однако, есть, по-видимому, различие между свойством «быть экипажем» (/ coupé /, как уже сказано, имплицирует, влечет за собой это свойство) и свойством «иметь четыре колеса».

В самом деле, выражение:

This is a coupé but it is not a carriage[488]

звучит как семантически неприемлемое; в то время как выражение:

This is a coupé but it does not have four wheels[489]

вполне приемлемо.

Очевидно, есть какое-то различие между логически необходимыми свойствами и свойствами фактическими или «случайными» («акцидентными»). Можно сказать, что если приняты определенные постулаты значения (Carnap, 1952), то brougham – это необходимым образом экипаж (и транспортное средство), в то время как два у него колеса или четыре – это свойство случайное (accidental) (см. рис. 8.4)[490].

Однако различие между свойствами необходимыми и случайными обусловлено своего рода языковым trompe l’oeil. Спрашивается: почему словари и энциклопедии, определяя значение слова brougham, никогда не упоминают такое свойство, как «способность двигаться», «быть движимым лошадьми», «быть сделанным из дерева и металла»? Очевидный ответ таков: эти свойства семантически включены в определение экипажа, включены в свойство «быть экипажем». Если бы не существовало такого «включения», то «педантичное» семантическое представление слова /brougham/ должно было бы иметь такой вид (рис. 8.5):

Рис. 8.4

На самом деле это представление могло бы быть еще более «педантичным», потому что и «вместилище», и «движущееся», и «лошадь», и т. д. могли бы, в свою очередь, быть интерпретированы, т. е. разложены на ряды более дробных дефиниций (и процесс этот мог бы быть бесконечным).

К счастью, в нашем распоряжении есть своего рода метаязыковая стенография: экономя время и пространство, мы можем не эксплицировать в каждом конкретном случае те свойства, которые энциклопедия уже зарегистрировала в связи с более широкой (гиперонимической) рубрикой (в нашем случае – «экипаж») так, что все эти свойства относятся не только к coupé или brougham, но и к разного рода каретам, а также к ландо, фаэтонам и шарабанам. Здесь мы имеем дело как раз с тем, что Чарльз Пирс называл «неограниченным семиозисом»: каждый знак нуждается в интерпретации посредством другого знака или ряда знаков (определений и / или текстов), так что каждый термин – это рудиментарное утверждение, а каждое утверждение – это рудиментарное умозаключение (см.: СР, 2.342–344[491]). На практике нам приходится так или иначе выходить из этого бесконечного ряда: и поэтому возникают «экономичные» правила импликации.