Роковой дом - [38]

— Странная история! — взволнованно промолвила она — Не могу поверить, что моя подруга уехала таким образом, без багажа. Что могло заставить ее покинуть Лаквилль так поспешно? Она была приглашена в гости к нашим приятелям, мсье и мадам Вахнерам. Не посылала ли она им записки, мадам Мальфе? Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, что она сказала, уходя?

Француженка посмотрела на Сильвию как-то странно.

— Если желаете знать правду, мадам, — дерзким тоном заговорила она, — то, как пить дать, ваша подруга вчера была в Казино и просадила там кучу денег… проигралась в пух и прах.

Устыдившись своей вызывающей прямоты, она добавила:

— Но мадам Вольски — дама очень порядочная, этого у нее не отнимешь. Видите, она оставила достаточно, чтобы оплатить все издержки, еще и слуги получили хорошие чаевые. Предыдущий постоялец, отбывший в спешке, об этом не позаботился!

— Но разве не странно, что она не взяла багаж и не объяснила, куда направляется? — встревоженно и недовольно повторила Сильвия.

— Простите, мадам, но ничуть не странно! Мадам Вольски, скорее всего, поехала в Париж, еще не зная, где остановится, а в таких случаях люди не любят обременять себя багажом. С минуты на минуту я ожидаю телеграммы с указанием, куда его отослать. Не извольте обижаться, мадам, но я хочу сказать, что вы не так долго, как я, имели дело с дамами, которые играют в лаквилльском Казино. — Тон мадам Мальфе граничил с наглостью. — Она продолжала: — Да, мадам Вольски могла бы поступить еще хуже. Но согласитесь, мадам, некрасиво с ее стороны снять комнату на весь август и исчезнуть таким манером!

Мадам Мальфе кипела негодованием и не считала нужным это скрывать. Но когда миссис Бейли, наконец, направилась к двери, хозяйка пансиона поспешила ее догнать.

— Мадам ведь не станет всем вокруг рассказывать про отъезд своей подруги? — Теперь мадам Мальфе говорила заискивающе. — Мне не хотелось бы неприятностей с полицией. Все ведь в порядке, не так ли? В конце концов, мадам Вольски никто не лишал права уехать, никому не сказав о своих планах, верно?

Сильвия обернулась.

— Конечно, такого права у нее никто не отнимал, — отвечала она холодно. — Но все же вы меня очень обяжете, если известите, когда придет телеграмма по поводу багажа.

— Ну как? — нетерпеливо спросила мадам Вахнер, когда Сильвия молча села в машину. — Узнали что-нибудь? Есть новости о вашей подруге?

— Кроме того странного письма, других новостей нет, — отвечала Сильвия. — Вы ничего мне о нем не сказали.

— Ах, то самое письмо! Я тоже его видела! Но в нем же ничего не сказано, совсем ничего! — воскликнула мадам Вахнер. — И Сильвии внезапно стало ясно, что письмо действительно ни о чем не говорит. — Я надеялась, уже пришла телеграмма насчет багажа.

— Хорошо бы — И Сильвия задумчиво добавила: — Никогда бы не подумала, что Анна Вольски способна вот так уехать. Так… так загадочно…

— В этом я с вами совершенно не согласна. Ничего другого я от нее не ждала! — вскричала мадам Вахнер. — Она рассказала мне про ваш визит к предсказательнице. Вероятно, она решила последовать ее совету. Наша приятельница всегда держалась немного таинственно, не правда ли? Она заводила когда-нибудь разговор о своей родне или друзьях? — Мадам Вахнер устремила на Сильвию испытующий взгляд.

— Не думаю, что у бедной Анны много родни, — неуверенно отвечала Сильвия, — Видите ли, она вдова. Родителей, как я понимаю, тоже нет в живых.

— Ах, как печально! Так вы не знаете даже, кому написать, чтобы о ней справиться?

— Я? Нет, я никого не знаю. Откуда? Я знакома с ней недолго, я ведь говорила вам, мадам Вахнер. Но мы почти сразу сделались близкими подругами.

Машина еще не трогалась с места. Шофер обернулся, чтобы выслушать распоряжения. Сильвия поднялась.

— Не завезти ли вас обратно в Шале де Мюге? — спросила она. — Мне что-то расхотелось сейчас ехать в лес.

— Если вы не против, я бы лучше прокатилась до станции: ами Фрицу сегодня нужно в Париж Она уныло усмехнулась. — За деньгами, конечно! Его система вчера показала себя не с лучшей стороны. Бедный Фриц!

— Печально! Ваш супруг, должно быть, сильно огорчается, когда система его подводит.

— Да, очень, — сухо отозвалась жена. — Но когда проваливается одна система, он тут же принимается изобретать другую! Видите ли, система хороша вот чем: в среднем за месяц выигрываешь столько же, сколько проигрываешь.

— В самом деле?

Но Сильвия не прислушивалась к собеседнице. Она была поглощена мыслями об Анне и ее странном исчезновении из Лаквилля.

Добравшись, наконец, до станции, мадам Вахнер повернулась и схватила Сильвию за руку.

— Мы должны постараться, чтобы вы не зачахли от тоски! — воскликнула она. — Жаль, конечно, что ваша милая подруга уехала. Но вы, наверное, тоже собираетесь скоро уехать? — Сильвия молчала, и мадам Вахнер продолжила: — Думаю, лучше вам помалкивать про отъезд мадам Вольски. Она может в любую минуту вернуться и будет недовольна, что вы подняли шум. На вашем месте я бы никому об этом не рассказывала… ни за что и никому. — Мадам Вахнер многозначительно уставилась на Сильвию. — Вы, моя дорогая, не имеете представления, что такое лаквилльская полиция. Это очень неприятная публика. Поскольку вы здесь единственный близкий Анне человек, они не дадут вам покоя. Будут без конца приставать с вопросами. На вашем месте я бы побольше молчала.