Рокоссовский. Терновый венец славы - [40]

Чайковскому вспомнили, что в середине 1936 года на одном из официальных совещаний в Москве он заявил:

«Когда в январе 1936 года маршал М. Н. Тухачевский вместе с Литвиновым[13] приезжал на похороны английского короля Георга Пятого, то привлек к себе всеобщее внимание своей военной эрудицией, своей молодостью, внешностью, поведением и манерами, своим культурным кругозором».

Однако его заключили под стражу как одного из участников военного заговора и руководителя военно-троцкистской организации в одиннадцатом мехкорпусе в Забайкальском военном округе, в котором долгое время служил Константин Рокоссовский. Многие «свидетели», в том числе и Чайковский, «дали» показания, что командир 15-й кавдивизии Рокоссовский тоже был активным участником заговора.

В топку репрессий бросались лучшие военные специалисты. Самым главным было арестовать сотню-другую, а там можно смело клепать обвинения. Благо все военные имеют друзей, родственников и сослуживцев, а за наркомом Ворошиловым дело не станет.

Вместе с Рокоссовским изгонялись из армии, а потом были репрессированы многие десятки его коллег. В их числе начальник штаба Киевского военного округа[14] комбриг Подчивалов, начальник артиллерийского научно-исследовательского института РККА военинженер 1-го ранга Струсельба и т. д.

Можно представить себе, с какой скоростью работал конвейер по перемалыванию военных кадров.

Надо сказать, что «заговор маршалов» 1937 года был сфальсифицирован не келейно, как то иногда преподносится прессой и исторической литературой. Это не тайная расправа Сталина над видными военными деятелями. Эта кощунственная кампания проводилась открыто и с большим размахом.

С 1 по 4 июня проходило расширенное заседание Военного Совета при наркоме обороны с участием членов Политбюро. С профессиональной режиссурой здесь был поставлен спектакль по разоблачению контрреволюционеров.

Один из главных актеров этого спектакля — народный комиссар обороны Ворошилов выступил с большим докладом «О раскрытии органами НКВД контрреволюционного заговора в РККА».

Участники Военного Совета имели на руках «чистосердечные признания» Тухачевского, Якира, Уборевича, Примакова и других заговорщиков.

Бритоголовые (тогда это было модно) маршалы, командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры и комдивы со всего Советского Союза были приглашены на расправу над своими друзьями, боевыми товарищами и сослуживцами. Мы не знаем, присутствовал ли на этом спектакле Рокоссовский, — таких сведений нет.

— Органами Наркомвнудел раскрыта в армии долго существовавшая и безнаказанно орудовавшая, строго законспирированная контрреволюционная организация, возглавляемая людьми, которые стояли во главе армии, — говорил Ворошилов. Он на все лады восхвалял органы НКВД, которые бескомпромиссной деятельностью спасли вооруженные силы от заговорщиков и шпионов. Далее он призвал «проверить и очистить армию буквально до самых последних щелочек…».

Второго июня на Военном Совете выступил Сталин. На удивление, его речь была сумбурной и путаной. Он перескакивал с одной мысли на другую, и в речи отсутствовала логическая последовательность. Сославшись на показания самих арестованных, Сталин пришел к выводу, что в стране был «военно-политический заговор против Советской власти, стимулировавшийся германскими фашистами…», а «…эти люди являются марионетками и куклами в руках рейхсвера…»[15]

Доверительно сообщив, что только по военной линии уже арестовано 300–400 человек, Сталин объяснил: «…Заговор этот имеет не столько внутреннюю почву, сколько внешние условия…»

Обсуждение доклада Ворошилова продолжалось три дня. В прениях выступили 42 человека.

Боевые соратники, сообща добывавшие славу Советской власти и Красной Армии, проливавшие кровь на полях сражений, вылили ушаты грязи и клеветы на тех, кто был повержен в скорбь, в ужас и отчаяние, кто ждал в тюрьмах смерти.

Герои революции, Гражданской войны, поднятые на пьедестал почета интеллигенцией, клеймили позором и предавали анафеме тех, с кем в годы испытаний делили невзгоды, с кем вместе отдыхали, сидели за праздничным столом.

Среди них были маршалы Блюхер и Егоров, командармы и комкоры Кулик и Дыбенко, Алкснис и Федько, Дубовой и Белов, Мерецков и Грязнов.

Не пройдет и года, как из 42 выступивших в прениях по докладу Ворошилова 34 будут арестованы и расстреляны, в их числе Грязнов и Шестаков, которые, только что вернувшись из Москвы, и подписали, по сути дела, донос на своих сослуживцев.

О шпионах и вредителях говорили не только те, с кем общались «враги народа», — на дыбы была поставлена и вся страна. Когда судьи только приступили к рассмотрению дела и еще не вынесли приговора, в республики, края и области была направлена следующая телеграмма:

«Нац. ЦК крайкомам, обкомам.

В связи с происходящим судом над шпионами и вредителями Тухачевским, Якиром, Уборевичем и другими ЦК предлагает вам организовать митинги рабочих, а где возможно, и крестьян, а также митинги красноармейских частей и выносить резолюцию о необходимости применения высшей меры репрессии. Суд должен быть окончен сегодня ночью. Сообщение о приговоре будет опубликовано завтра, т. е. 12 июня.