Рок–роуди. За кулисами и не только - [15]

Интернациональные сексуалки

Как видите, мы не всегда оказывались в кругу доброжелателей и друзей, и даже наши игры и развлечения с поклонницами временами нам доставляли много хлопот, но свои главные американские гастроли мы начали на плечах успеха тех первых концертов. Мы покинули этот удивительный Нью–Йорк с его небоскрёбами и стали колесить по штатам. И странные вещи стали нас преследовать — после одного случая с нашим беднягой Хилтоном Валентайном в один из незабываемых вечеров в Сан–Франциско.

Это произошло осенью 1964 года, ребята только что отыграли свой концерт в сан–францисском стадионе со странным названием Коровий дворец. Толпа визжала и требовала бисов, и, как я уже говорил, самое время, когда мне выбирать из групиз, пока звери спешат в свои гостиничные клетки. Но в тот вечер ребята задержались на пару минут в артистической. Мой взгляд вырвал пару девиц из первого ряда. Невысокую блондиночку и яркую шатенку с тщательно уложенными кудряшками. Они отчаянно махали руками, стараясь привлечь моё внимание, прекрасно понимая, что роуди — это лучший способ проникнуть к музыкантам.

Я зацепился с ними языками пока убирал сцену. Одну звали Донна, другую — Сюзи, и они показались мне очень милыми тётками, поэтому я решил познакомить их с ребятами, и пока те ещё не уехали, им удалось урвать пару поцелуйчиков и автографы.

Кажется, я ещё не говорил о том, что иногда та лёгкость, с которой я знакомился после концерта с тётками, служила предметом зависти парней, и мне было совершенно ясно, о чём подумал в тот вечер Хилтон Валентайн, когда не сел в автомобиль вместе с остальными, а вызвался помогать мне паковать оборудование и музыкальные инструменты.

Перевозбуждённые от близкого знакомства, Донна и Сюзи потратили уйму времени на уговоры, чтобы заманить Хилтона и меня к себе в гости. Поэтому, когда всё оборудование было уже аккуратно уложено в автобус группы, мы чинно проследовали за ними к ним домой, но Хилтон всю дорогу бубнил, которая из тёток кому достанется, когда мы доберёмся до места. Я же не разделял его оптимизма. Они казались мне такими милыми, и возможно мы могли только рассчитывать не более чем на чашечку кофе или рюмочку дешёвого вина, за которыми бы последовал только прощальный поцелуй, и я никак не думал, что мог так сильно промахнуться.

После нескольких рюмочек в их крошечной гостиной, беседа плавно перетекла в откровенный секс. К нашему удивлению, они вдруг заявили, что являются экспертами в области секса. «Интернационального», по их совам.

— Что значит «интернационального»? — спросил Хилтон.

— Хорошо, — сказала Сюзи, допивая остатки своего вина. — Мы — Интернациональные сексуалки. И вам следует нас испытать, получите массу удовольствия. Что скажешь, Донна, покажем им?

Донна улыбнулась и провела рукой по своим каштановым кудрям.

— Конечно. Пошли, парни.

Переглянувшись, мы с Хилтоном затушили свои сигареты и потопали за ними к двери, ведущей в большую залу — ничего подобного я прежде, да и потом, никогда не видел.

— Прошу, — взмахнув рукой, произнесла Сюзи. — Это наш интернациональный сексодром. Во всём мире вы не найдёте ничего подобного. Знаете, это наш исследовательский центр, — добавила она, и рассмеялась, заметив наш растерянный вид.

Всё там было невероятно. Мы уже многое перевидали, много разных вещичец, которые бы привели в шок наших бедных родителей, но, поверьте мне, это было нечто! Помещение было наполнено странными предметами, кровать была придвинута к стене, а посередине стоял стол, покрытый одеялом, на котором лежало несколько подушек, а над ним висела большая корзина.

— А это ещё зачем? — спросил я, толкнув корзину.

— О, это моё самое любимое, — подала голос Донна, погладив с любовью прутья корзины и одарив меня такой улыбкой, от которой расплавилась бы и сталь. — Мы зовём её мексиканской корзиной.

— Не хочешь попробовать? — спросила меня Сюзи. — Что–то вроде благодарности за то, что провёл нас за кулисы.

Чересчур для непорочной милашки. Всё шло к тому, что этот вечер должен запомниться, и у меня не было ни малейшего желания пропустить такую возможность и не воспользоваться обещанным удовольствием. Несмотря на то, что я всё ещё находился в недоумении насчёт использования корзины.

— А как же я? — голос Хилтона чуть не сорвался. — Неужели я недостаточно хорош для мексиканской корзины?

— Что ты! — сказала Сюзи, беря его за руку. — Но только после Таппи, ведь это он познакомил нас с музыкантами.

— Так я же и есть, этот чёртов музыкант! — запротестовал Хилтон.

— Знаю, миленький, — откликнулась Донна, стараясь снять с себя своё платье. — Почему бы тебе не прилечь на постельку и не посмотреть пока?

Вид голого тела, казалось, успокоил Хилтона, и он заполз на кровать, наблюдая, как постепенно исчезают остатки одежды с девичьих тел. Но не удержался и застонал, когда прямо перед ним появилась пара чисто–выбритых писечек. Хилтона в группе прозвали «Быстрым стрелком», и теперь всё это было для него уже слишком.

— Лучше поторопись, Таппи. Не думаю, что смогу продержаться долго.

— Заткнись, Хилтон. Это мой черёд, сынок. Лучше закрой глаза и думай об Англии, потому что я использую это время с толком.