Родовая магия - [4]

Шрифт
Интервал

Во время визита матери мы как раз летали на квиддичном поле под присмотром Люциуса. Посланный тетей Цисс эльф сказал, что меня ждут в гостиной, и я прибежала туда прямо в костюме для полетов, держа в руке свою метлу, и даже стоя перед матерью сжимала рукоятку так, что побелели пальцы. Поблагодарив ее, я продемонстрировала свое сокровище… Мать брезгливо сморщила носик.

— Что? Метла? Нет, детка ты ошиблась, — визгливо засмеялась она. — Я не стала бы — НИ-КОГ-ДА — дарить метлу девочке, милая. Это ужасно, да-да. На метле ты выглядишь жуткой растрепой. Ни один мальчик не обратит на тебя внимания, так-то. Нет-нет, это не от меня, — закончила она, поцокав языком, и повернулась к Нарциссе, — Цисс, дорогая, я попрошу впредь воздержаться дарить такие подарки моей дочери, да еще и от моего имени! — строго сказала она. Нарцисса вспыхнула, но и бровью не повела.

— Блейз, солнышко, будь добра, предупреди Люциуса и Драко, что у нас гости, — сказала она ласково. Я, прикусив губу, опрометью бросилась к двери. Вылетев из гостиной, я крикнула кому-то из эльфов, возящихся с уборкой, чтобы они сказали хозяину, что в доме гостья, и бросилась наверх. Не так-то трудно было понять, что все эти чудесные подарки дарила мне совсем не мама. Я вбежала к себе, швырнула метлу в самый дальний и темный угол, бросилась на кровать, и рыдала, пока хватало сил, а потом сама не заметила, как уснула.

Дальнейшие события оставили в моей голове сумбурный отпечаток — я плохо помню, что именно переживала, и как смогла оправиться. Знаю только, что мать пробыла в имении недолго — пару дней, не больше. Зато после ее отъезда, первый и чуть ли ни единственный раз в моей жизни, Люциус усадил меня к себе на колени, как раньше сажал только Драко, и бесконечно мягко и терпеливо стал объяснять мне, что мать все-таки любит меня, просто она такой человек, который совсем не умеет никак выражать свою любовь…

Не знаю, что именно он сказал тогда Драко, но с тех пор младший Малфой… не то, чтобы изменил свое отношение ко мне, однако стал обращаться со мной с какой-то необычной для него мягкостью и осторожностью, словно я была чем-то очень хрупким. Конечно, случались и исключения, мы ссорились, ругались, обижались друг на друга… Но именно с тех пор он стал мне больше чем братом — он стал моим лучшим другом.

От воспоминаний меня отвлекла открывшаяся дверь купе, и Дрей, весьма благодушно настроенный, плюхнулся на сидение рядом со мной, и небрежно кинул мне на колени шоколадно-миндальный батончик — мой любимый, о чем ему, конечно, было прекрасно известно.

— Спасибо, — машинально ответила я. Драко в ответ только хмыкнул, и с все той же неистребимой малфоевской наглостью растянулся на сиденье, закинув свои длинные ноги на дальний подлокотник, а голову бесцеремонно приземлив мне на колени, так что я едва успела выхватить из-под нее шоколадку. — Ну что, опять доставал Поттера? — спросила я. На меня уставились оскорбленные серебристо-серые глаза, однако Драко не был бы Малфоем, если бы из чувства оскорбленной гордости поднял голову с моих колен.

— Больно надо, — возмущенно фыркнул он. — Да я ему слова не сказал, даже не смотрел в его сторону. Грег, подтверди, — бросил он Гойлу, который с величайшим трудом пытался втиснуться на свободное место напротив нас, между Крэбом и подлокотником. Пэнси возле окна бросила мрачный взгляд на Винса, не решавшегося подсесть к ней поближе, и снова углубилась в свой журнал. Гойл оставил попытки приземлить свою пятую точку на сиденье, облокотился ею на подлокотник, и, словно только теперь осознав, что хотел от него Малфой, перевел на меня немного виноватый взгляд.

— Эээ… Ну да, да, мы даже Поттера и не видели толком… — подтвердил он. — Мы просто дошли до тележки, купили покушать, и вернулись…

— Ну-ну, — кивнула я, но не стала прессинговать Грега. Чертов Драко, знал к кому обратиться. Попроси он Винса подтвердить его слова, ему бы я спуску не дала. Из двух «телохранителей» Дрея, Крэба я терпеть не могла в гораздо большей степени. В самом деле, если Грегори был совсем не так уж глуп, как могло показаться — просто он был тугодумом и не очень быстро соображал, однако мозги у него были, — то Винсент иногда казался просто дебилом, и ко всему еще и злобным дебилом. Если другие слизеринцы — например, Тео Нотт, Майлз Блетчтли, или те же Драко и Грег, — устраивали гадости ученикам других факультетов, то дело всегда ограничивалось в худшем случае потерей баллов, или отработками. (Исключение иногда составлял Поттер, которого они время от времени пытались выгнать из школы — но не всегда, а только когда уж очень припекало). Проделки с участием Крэба, если только их не контролировал Драко, носили более жесткий характер, и несколько раз оканчивались для жертв больничным крылом. Естественно, Малфой прекрасно знал о моем разном отношении к двум его приятелям, и, как мог, старался поменьше обращать внимание на Крэба в моем присутствии.

— Через пятнадцать минут будет наша очередь патрулировать коридоры, Драко, — сосредоточенно-деловым голосом сказала Пэнси, отрываясь от журнала. Она старалась сохранять деловой вид, однако от меня не укрылся откровенно влюбленный взгляд, которым она окинула растянувшегося на сидении Малфоя.


Рекомендуем почитать
Меня нет

В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.


На пороге

«На пороге» — научно-фантастическая повесть, рассказывающая о противостоянии человеческой цивилизации и таинственной космической расы, стремящейся превратить Землю в огромный полигон для реализации своих безумных идей. Человечество оказалось на пороге новой эпохи, и судьба всего мира зависит от усилий нескольких пытливых учёных, бьющихся над тайнами внеземных технологий и пытающихся познать предназначение разума. В сборник также вошли рассказы разных лет.


ВМЭН

«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.


Сказки русской матрёшки. О народных праздниках

Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?


Зенит Левиафана. Книга 2

Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить…  .


Стать героем

Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.


Игрок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Любовь- это ты

Автор: yallooРейтинг: PG13Пейринг: СС/ГГЖанр: RomanceДисклаймер: Ничего не надо, все-любимой Роулинг!Саммари: Гермиона и Снейп. Чем жить в 26 лет, если ты все потеряла, а чем в 48, если ты все потерял. А то, что тебе предлагают — ты не можешь принять. Любовь, возникшая ниоткуда, страсть и надежда на счастье, которого могло и не быть!Комментарии: Не судите строго. Мой первый фик. Хочется, чтобы была любовь, любовь, любовь!!!Статус: Закончен.


Burglars' trip (Взломщики)

Сказки, рассказанные перед сном профессором Зельеварения Северусом Снейпом.


Кто вы, профессор Амбридж?

Проснувшись одним прекрасным утром, женщина бальзаковского возраста понимает, что, кажется, она попала… Причем попала в прямом и переносном смысле слова: не приведи боже учить студентов Хогвартса!