Робин Гуд против шерифа - [27]

— Джекоб, что-то ты невесел сегодня? — бросал он коренастому нормандцу, протяжно позевывая. — Летняя ночь — короткая ночь. К утру будешь дома, под крылышком у своей Дженни. А ты, Малколм, смотри, не захрапи в своей бойнице, как позапрошлой ночью, а то ведь ты перебудил всех мирно спящих караульных.

— Да ладно, — хотел было возразить незадачливый стражник.

Неожиданно за спиной караульного возникла невысокая серая фигура.

— Что за болтовня? — резко окликнул караульного шериф Реджинальд.

Все — и разводящий, и караульные — были удивлены, увидев в столь неожиданное время самого шерифа ноттингемского.

— Сегодняшней ночью, — продолжал Реджинальд, — приказываю удвоить стражу в башне.

Разводящий удивленно посмотрел на шерифа.

— Предыдущая смена остается на ночь. Никто никуда не уходит.

И Реджинальд скрылся так же незаметно, как появился в темной нише уходящей в глубь замка громадной лестницы.

— Это еще что за новости? — недовольно буркнул один из стражников, которые сейчас должны были идти домой.

— Да ты что, не слышал? Король в Ноттингеме!

— Да, но ведь не в этой же башне, где живут только крысы да неугодные шерифу и жирному Таументу бедняги.

— Ладно, хватит болтать. Все слышали приказ? Никто никуда не уходит. В каждую бойницу — по двое, на каждый простенок — по четверо, шестеро на каждом этаже, а остальные… тьфу ты, черт, зачем нам столько народу? — Разводящий недовольно сплюнул. — А остальные следят, чтобы луна случайно не упала и не обломала зубцы нашей башни.

Стражники торопливо разбежались по назначенным местам. К этому времени замок почти погрузился в сумерки. Облака на западе быстро сгущались, не пропуская уже ни одной стрелы света. То там, то здесь над замком загорались тусклые звезды. Заметно похолодало. Ветер все более усиливался, и, судя по всему, собирался дождь.

В одном из нижних помещений башни находилась едва освещаемая жидким огнем факела маленькая комнатенка с темными сырыми стенами, где содержались пятеро пленников шерифа… Были слышны сдавленные голоса и редкие глухие шаги. Пленники сидели на полу, образовав неровный полукруг. Двое братьев — Йозеф и Том Фогерти — полулежали, облокотившись на брошенные на каменный пол связки соломы. Толстяк Блу сидел, обхватив колени руками, а у Гэкхема на плече покоилась голова Мэйбл.

При тусклом свете единственного на тюремную каморку факела не сразу можно было различить лица пленников. Мэйбл, жена Гэкхема, дремала, и лишь изредка припухшие от бессонницы веки приподнимались. Уже несколько дней как она почти ничего не говорила. Тюремная сырость дала о себе знать, и бедняжка здорово ослабла. Состояние ее осложнялось еще тем, что через несколько месяцев Мэйбл должна была стать матерью… Гэкхем заботливо поглаживал ее льняные волосы, густыми волнами опускавшиеся ему на грудь. Младший из братьев, Том, сказал:

— В том, что Робин не мог нас оставить просто так, у меня нет никакого сомнения. Вопрос не в этом. Непонятно, почему он медлит. Ведь если шериф захотел бы взять за нас выкуп, Робину не составило бы никакого труда достать любую сумму для такого дела.

Том приподнялся и подошел к одному из окошек, находившихся так высоко над головой, что выглянуть наружу было невозможно.

— Эй, Том, ты слишком много ждешь от Робина, — скептически возражал Йозеф, тоже приподнявшись, но оставаясь сидеть на полу. — Конечно, он за друзей головы не пожалеет, но что касается Реджинальда, ты же сам знаешь, какая это хитрая бестия. Уже одно то, что он держит нас тут неделю и не отрубает головы, говорит, что он задумал нечто поинтереснее, чем просто выкуп.

— Да о чем ты, братец! — отвечал Том, возвращаясь к сидящим. — Все, что нужно шерифу, — это деньги, как можно больше денег. В конце концов, я думаю, что Робин пока еще не нашел нужной суммы. Пока еще. Но он найдет ее.

Братья очень походили друг на друга внешне, хотя и не были близнецами, и сейчас их никто не мог бы различить. Разве что Том, который был на год младше, был чуть поуже в плечах. Но вот характеры у них были крайне противоположные.

— Да, — спокойно рассуждал Йозеф, — сегодня седьмые сутки, как мы попались. И ничего хорошего впереди я что-то не вижу.

— Ты всегда все видишь в мрачном свете. Мы будем на свободе, я в этом уверен! — вскричал Том.

— Уверен? — невесело улыбнулся Йозеф.

— Парни, вы спорите без толку, — вмешался в разговор Гэкхем. — Ждать помощи от Робина или не ждать, я думаю, что это дело третье. Надо сматываться отсюда.

— Отсюда? Но как? — на этот раз удивились оба брата.

Мэйбл застонала сквозь сон, потревоженная громкими голосами.

— Тише, — переходя на шепот, скомандовал Гэкхем. — Вы забыли, что самые чуткие уши у каменных стен? Спи, милая, спи. А вы давайте сюда, поближе. И растолкайте толстяка Блу… Рановато он что-то ко сну отошел.

— А я и не спал, — послышался глухой голос Блу, и массивная фигура придвинулась к остальным беседующим. — Только вот я не знаю, если мы убежим, а нас опять поймают и обратно посадят сюда, будут ли нас кормить по-прежнему или…

— Да прекрати ты, — оборвал его Джеймс, — выкладывай Гэкхем, что ты задумал.

За час до полуночи Робин с товарищами уже находился под стенами замка. С ним был Саланка, а также двенадцать тщательно отобранных парней, лучших из лучших, так как добровольцев, готовых рискнуть своей шкурой и пролезть в самое пекло, было не меньше сорока. Джохан-плотник, уже несколько часов с десятком своих парней доводивший лаз вверх до внутреннего рва, выразил было желание пойти вместе с Робином, но Робин, сославшись на то, что внутри города им наверняка потребуется укрытие, отговорил его.