Робин Гуд против шерифа - [25]

Торстведт осадил коня, за ним остановился и Робин.

— Сколько бы ни было людей, в лоб мы эту крепость не возьмем. У нас слишком мало времени. Если ничего другого не останется, мы попробуем сделать это завтра, не раньше утра. А теперь скажи, черт побери, куда это ты собрался сейчас?

— В Ноттингем. Куда же еще? — мрачно промолвил норвежец.

— Да уж, видно, и Один твой иногда подсказывает не то, что надо. Какого черта ты там будешь делать? — не сдержал улыбки Робин.

— Ты и твои люди теперь ни при чем. Робин, я сам сделал все для того, чтобы это произошло, а теперь хочу забрать своего сына. Это позорные предатели, они хуже шакалов. С Таументом можно разговаривать, только хорошенько схватив его за горло.

— Да, но теперь он держит тебя за горло. В конце концов, забирай свои деньги и отправляйся хотя бы и в Ноттингем — ты свободный человек… Да, а насчет штурма — к утру, может быть, я смогу собрать две тысячи воинов. Пусть не так хорошо вооруженных, как бристольцы, но, может быть, это все, что нам останется? — И Робин, глядя прямо в глаза норвежцу, старавшемуся усмирить играющего под ним скакуна, протянул ему руку в знак того, что они теперь, хотя бы до неминуемой завтрашней развязки, действуют сообща.

Торстведт поднял глаза, встретившись с испытующим взглядом Робина.

— Я думаю, тяжелые рыцари в твоем войске будут на особом счету, — едва растянув уголки губ и создав некое подобие улыбки, Торстведт примирительно ткнул перчаткой в руку Робина. Взгляд норвежца при этом потеплел: названная Робином цифра внушала определенную надежду.

— Так, говоришь, йоркширцы отменные стрелки? — добавил норвежец.

— Лучше, чем ты думаешь, — приободрился Робин. — Мы едем к месту сбора.

На месте общего сбора возле широченного, в восемь обхватов, старого дуба Робина с Торстведтом уже поджидал с десяток добрых лесных молодцов в темно-зеленых холщовых накидках, со здоровенными луками за плечами и объемными колчанами на кожаных перевязях, выделанных знаменитыми местными кожевниками, лучшими во всей Англии. Робин увидал здесь и своих старых знакомых, с которыми иной раз приходилось уже брать высокие стены настоящих замков.

Люди подходили, и компания все росла. Тут были и подросшие дети ирландца Гэкхема, бывшего сейчас в плену у шерифа, — совсем еще юные братья. Были и дети давно уже погибшего храброй смертью Малыша Джона, были и ребята поопытней. Все они по очереди подходили к Робину. Многие так радовались встрече с Робином, что в конце концов от дружеских объятий и похлопываний по плечу у него заболели и спина, и плечи, и руки.

Появился и Боллок, который передал раненого товарища местным знахаркам. Боллок, недоверчиво поглядывая на стоявшего чуть в стороне норвежца, тем не менее не мог сдержать восхищения и, указывая на Торстведта, рассказывал товарищам о сегодняшней стычке. Впрочем, предприятие, в котором, не раздумывая, высказали желание участвовать все прибывшие и все прибывающие йомены, обещало быть еще более захватывающим.

Наконец появилось несколько человек, одежда которых отличалась от грубой зеленой холстины лесных охотников. Это были мещане, жители Ноттингема, его предместий и внутреннего города. С ними Робин, отойдя чуть в сторону, беседовал особенно обстоятельно.

Новые горожане, бывшие когда-то в шайке Робина и в других подобных отрядах, нынче остепенились и работали в Ноттингеме. Занимались ремеслом, содержали мелкие лавчонки, некоторые из них имели доступ в замок по всевозможным торговым и хозяйственным поручениям и подрядам. Правда, теперь и в городе жизнь была такая несладкая, что в пору было поднимать настоящий бунт, подготовкой которого уже занимались некоторые горожане. Джохан, щекастый здоровенный малый, служивший плотником в самой резиденции шерифа, был их предводителем. С ним-то Робин и начал обсуждать созревший у него план проникновения в Ноттингемский замок.

— В нашем распоряжении, Джохан, совсем немного времени. Если до завершения ночи мы не прорвемся в замок хитростью, придется идти на штурм, а ты сам понимаешь, чем это грозит. Окрестные крестьяне и добрые лесные ребята уже готовы выступить с оружием, но как бы при штурме нам не потерять добрую половину своих людей. Сколько времени нужно вашим ребятам, чтобы закончить подземный ход?

— Робин, ты шутишь? Какой ход? Уже год, как мы отказались от этой неблагодарной затеи.

— Гэкхем, Том Фогерти, толстый Блу — я думаю, что эти имена тебе о чем-то говорят?

— Да что ты, Робин, это же наши старые товарищи! А где же Гэкхем, почему его не видно?

— В Ноттингемской тюрьме, внутри замка. К утру мы должны их освободить. Иначе им просто поотрубают головы. Вот так, Джохан, а ты думал. Одним словом, мне с десятком добрых ребят необходимо проникнуть в город, и проникнуть через тот, потайной лаз, который ты со своими людьми любыми правдами и неправдами должен закончить до полуночи.

Джохан озадаченно взглянул на Робина, но Робин уже знал в этот момент, что горожанин не подведет.

— К полуночи встречаемся возле старых конюшен, там, где ты начинал когда-то этот лаз.

— Робин, я не успею. Там еще не меньше недели работы.